Первая любовь бандита. Мила Дрим
и спокойствии.
Но как там говорилось?
«Покой нам только снится».
– Ну и правильно, Милана, оставь место для шашлыка, – довольно заявил Борз и захлопал в ладони, когда заиграла особая, чеченская музыка.
От пронзительной композиции, заполнившей весь зал, у меня защемило сердце, а на глаза навернулись слезы.
Я не понимала, что со мной происходит, но сегодняшний день будто сорвал с меня какие-то цепи, и всё то, что я годами выдрессировывала в себе, стало рушиться.
Загремели стулья и столы.
Мужчины стали выходить в центр, и я не сразу поняла, по какой причине, но когда увидела, что они стали танцевать (хотя их движения нельзя было в привычном смысле назвать именно танцем), мне захотелось наблюдать за ними без отрыва.
Было в этом что-то воинственное, мужественное, завораживающее, то, что, кажется, мы окончательно утратили.
На фоне всех этих пьянок, развала и разврата, наркоманов, которые заполонили город и утопающих в жалости к себе и тонущих в алкоголе неработающих мужчин, эти выглядели совсем иначе!
Глядя на эти резкие движения рук и повороты, я чувствовала – еще не все потеряно.
Рядом раздался скрежет.
Не сразу я поняла, что то был звук ножек стула по полу. Борз, одарив меня многозначительной улыбкой, вышел из-за стола и направился прямо в центр танцующих.
У меня екнуло сердце, а потом и вовсе принялось стучать, как безумное, когда Борз затанцевал.
Мощь. Сила. Мужественность и страсть.
Каждое его движение дышало этим.
Он был хорош.
Нет, не так.
Борз Ахметов являл собой воплощение женских мечтаний. Сексуальный, красивый, дерзкий…
Мой муж.
Словно понимая, какой эффект он производит на меня, Борз продолжал вышагивать-вытанцовывать.
А я, как дурочка, во все глаза глядела на него и чувствовала себя вновь влюбленной, глупой девчонкой.
Но так неправильно, так не должно было быть!
Где моя женская гордость?!
Неужели я позабыла о тех горьких, холодных ночах, которые я проводила в слезах? Тех страшных днях, когда мне совсем не хотелось жить?…
Чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь, я вышла из-за стола и поспешила к дверям. Спрячусь в туалете, проревусь, приведу себя в порядок, а потом вернусь в зал.
– Милашка, куда собралась? – Борз догнал меня уже когда я потянулась к дверной ручке.
– Никуда… Вернее, в туалет, – пряча глаза, ответила я.
– Тебя обидел кто-то? – его смуглые пальцы сомкнулись на моем локте.
Только теперь я заметила, какой темной была мужская ладонь на фоне белоснежного кружева.
Ты обидел. Ты. Вырвал мое сердце, прожевал и выплюнул. А теперь, видимо, решил снова повторить этот ад.
Но, разумеется, вслух я не осмелилась этого сказать.
– Нет. Мне просто нужно в туалет.
– Я провожу. Идем, – Борз обвил мои плечи.
Я снова задрожала.
Его прикосновения