Горные волки. Стая Белого Волка. Инга Риис
один выход – отнять у своих мозгов способность думать, то есть, выпить достаточно много, чтобы просто отключиться. Я окинула взглядом шеренгу бутылок заполненных коллекционными французскими коньяками, которые Барон привозил из всех своих заграничных поездок, и решила, что сегодня не тот день. Настроение совсем не для того, чтобы наслаждаться букетом запахов и вкусов. А еще, это – дополнительное напоминание о том, что Вольф тоже далеко отсюда – в Германии.
Однажды я пообещала его деду, что Вольф вернется к семье и сыну, если в том возникнет большая нужда. Накаркала. Правда, случай, и в самом деле, серьезный. Грету надолго поместили в закрытую лечебницу, а опекунство над Генрихом—младшим оспаривают его прадед, старый барон, и дядя Греты, сводный брат её отца. И учитывая возраст старого барона, шансов у него немного. Да, и Вольфу придется попотеть, ведь, за всем этим деньги стоят немалые. Он даже приблизительно затруднился назвать срок своего возвращения, когда звонил мне в последний раз.
И как же неладно всё получилось! Ведь, именно в это время в Лиме проходит предвыборная кампания, в которой Дин и Че принимают самое активное участие. Из старой гвардии в нашем городке остался только Лис, у которого жена, Паула, на днях, ждет появления третьего ребенка. Ну, хотят они мальчика, что тут поделаешь!
Озноб нехорошего предчувствия в очередной раз пробежал по спине. Нехорошо, когда стая вся разбегается. Я потрясла головой и, отвернувшись от окна, побрела к бару-холодильнику, где держала бутыль местной кактусовой самогонки двойной очистки, которую приобрела на недавней ярмарке. Мерзкое пойло, но крепкое. Для моих целей, как раз, подойдет. Я уже успела налить себе полный стакан и даже отпить, в один глоток, половину, с ненавистью глядя на красный матерчатый цветок, лежавший на каминной полке. Ну, надо было к своим ощущениям прислушаться, раз уж, однажды послужил он нехорошим предзнаменованием!
И вдруг услышала странный звук со стороны окна. Нервы у меня были напряжены до предела, мысли тоже бродили в далёком прошлом, видимо, именно поэтому, я схватила с каминной полки трехгранную шляпную булавку и кинула её на звук раньше, чем обернулась и рассмотрела, что или кто этот звук производит. А это оказался Пабло, который уже спрыгнул с подоконника в комнату и зажимал рукой щёку, и через пальцы у него проступали капельки крови. А в оконной раме дрожала моя булавка. Его она, видно, мимолетом зацепила.
– Что ты тут, черт побери, делаешь! – вне себя от ярости, прошипела я.
Ну, или что-то вроде того. И лишь потом сообразила, что говорю по-русски, а он недостаточно хорошо знает этот язык, особенно сленг. Подскочив к нему, я повторила свой вопрос на кечуа.
– Мне показалось, что тебе тяжело одной. Но ты вправе выбрать себе нового адъютанта, если того требуют обстоятельства. Так Педро-Пуля говорил, – не очень внятно проговорил парнишка, не отнимая ладони от лица.
Про