Машина смерти. Джерри Капечи
послевоенном стиле[17], Доминик Монтильо стал настоящим американским тинейджером. Он разносил газеты, жарил гамбургеры в «Макдоналдсе», болтался по торговому центру, играл в футбол в составе школьной команды и лишился невинности в зарослях позади школы.
Единственным пятном, омрачавшим то беззаботное время на новом месте, был период в течение первого года, когда подросток восстал против авторитаризма своего отчима и стал прогуливать школу. После увещеваний матери он начал вести себя хорошо, но к тому времени успел пропустить столько занятий, что последующие три года ушли на то, чтобы догнать сверстников. За это время в семье появились на свет двое детей – Стивен и Мишель, которые росли, не зная о том, что у их столь деятельного старшего брата был другой отец.
Больше всего Доминику нравилось заниматься музыкой. Когда ему исполнилось четырнадцать, у него сломался голос – стал низким и обволакивающим, он объединился с другими парнями, которые играли на дискотеках и свадьбах. Они назвали себя The Four Directions. Они в основном исполняли песни темнокожих певцов, и это стало их «фишкой» – белые парни, которые звучали как черные.
Однажды вечером они исполняли новую песню в небольшом помещении, имитирующем студию звукозаписи. Владелец одного из алкогольных магазинов по соседству был впечатлен – он предложил ребятам средства для покупки концертной одежды и покрытия прочих расходов. Спустя несколько недель парни уже выглядели по высшему разряду и выступали в самых популярных ночных клубах Лонг-Айленда, на разогреве у The Shirelles[18] и Little Anthony & The Imperials[19], лучших «черных» групп того времени. Парни чувствовали себя звездами.
Энтони Гаджи пытался отрезвить Доминика.
– Музыкальный бизнес – гнилое и грязное дело, – говорил он, когда семья собиралась вместе в Бруклине.
– Меня не волнует бизнес – только музыка, – отвечал Доминик, но его аргументы не принимались во внимание.
Монтильо и Гаджи собирались почти каждое воскресенье, особенно после того как Анджело, отец Нино, умер от сердечного приступа в 1962 году. Монтильо всегда приезжали в Бруклин, потому что Нино терпеть не мог ездить по оживленной скоростной автомагистрали Лонг-Айленда. Мария Монтильо смирилась с этими поездками, иначе она никогда больше не увидела бы свою мать, которая жила теперь в одиночестве, этажом выше, чем Нино и Роуз. Ее муж тоже смирился с этим ради Марии.
Доминик считал отношение своего дяди к музыкальному бизнесу лицемерным: по словам музыкантов, с которыми парень часто общался, «люди мафии» довольно часто крутятся в музыкальной индустрии. В это он охотно верил, потому что песни американских исполнителей итальянского происхождения, которых он считал однодневками, крутились по радио чуть ли не беспрерывно. И это являлось живым доказательством того, что даже из бездарной песни можно сделать хит. Всего-то надо было подмазать ладони диск-жокея.
Группа The Four Directions была в одном шаге от звездного статуса, когда после
США не были разрушены войной, ветераны возвращались домой с деньгами, поэтому американцы 1950-х годов могли воплощать в жизнь самые смелые мечты. Беби-бум и повышенный спрос на комфортное домовладение привели к серийному строительству доступных загородных домов, рассчитанных на одну семью с несколькими детьми. –