Битвы за правду. Исторические миниатюры. Михаил Андреев-Амурский

      …Ранним августовским утром 1502 года, когда над волнами Атлантики блеснули первые лучи солнца, от пирса, заставленного ящиками с рыбой в гавани Палое, недалеко от Севильи, отплыла флотилия из трех каравелл, взяв привычный курс на юго-запад. Пассажиром одной из них был неприметный юноша, по виду студент, с интересом оглядывавший всё происходящее живыми карими глазами. Так начался путь в истории выдающегося гуманиста, обличавшего зверства конкистадоров, епископа Бартоломео де Лас Касаса.

      Будущий защитник индейцев покорённой Америки родился 11 ноября 1474 года в семье известного севильского судьи Педро де Лас Касаса. Семья Бартоломео не отличалась знатностью, а злые языки даже поговаривали, что дон Педро происходит из новообращённых в христианство евреев. Всё же его отца можно было назвать богатым – участвуя во втором плавании Колумба, он привёз из Нового Света немало золота.

      Кроме денег, он привез с собой нескольких индейцев араваков, сделав их слугами, а одного, самого смышлёного, дон Педро даже приставил воспитателем к Бартоломео, давая своему сыну первые уроки рабовладения.

      Бартоломео было восемнадцать лет, когда Колумб в 1492 году открыл Новый свет, впоследствии названный Америкой. Пылкий студент университета в Саламанке, влюбленный в городскую красавицу Беатриче, не мог тогда и подумать, что ему предстояла жизнь, полная опасностей, угроз врагов и инквизиции, неукротимой борьбы за интересы и права индейцев.

      Общение с индейцами, их рассказы заронили в душу Бартоломео идею стать миссионером в Новом свете, привести туземцев к христианству. Его первая экспедиция в Америку состоялась под началом известного в то время коррехидора Николаса де Овандо, королевского представителя на завоёванных землях, который, не стесняясь, насаждал с помощью обмана, огня и меча испанское правление на Карибах. Бартоломео, как миссионеру, поручили посадку на корабли и отправку индейцев в качестве рабов в Европу, тем более что на Гаити он унаследовал от отца земельные владения и рабов. Вчерашний студент-богослов, постигший культуру индейцев еще в Испании, став невольным свидетелем самых разных зверств, возмутился до глубины души и проникся идеей остановить эти ужасные злодеяния.

      В отличие от Колумба, твердившего, что индейцы – низшие существа, Святой Престол убеждал, что они – потомки общечеловеческих прародителей и им следует возвещать веру Христову точно так же, как это делалось в других языческих странах. Но в реальности Конкиста быстро превратила коренных жителей Нового Света в рабочий скот. Захватчики, устремившиеся на запад, чаще были военными, отвыкшими за годы борьбы с маврами от мирного труда. Грубые, жестокие и циничные, очерствевшие в ходе войн Средневековья, они пришли в Америку, по выражению Лас Касаса, «с крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце».

      Поэтому миссионер Бартоломео понял, что остановить потоки индейской крови ему одному будет просто невозможно. После восьми лет скитаний по островам и крепостям Нового Света в 1506 году он вернулся в Испанию для получения сана священника, наивно полагая, что это позволит ему лучше защитить несчастных индейцев.

      Вернувшись на Гаити, Лас Касас нашёл здесь сторонников своих идей по защите индейцев. Это он понял, оказавшись 30 ноября 1511 года на воскресной службе в местном храме Санто-Доминго. Богослужение совершали приехавшие из Саламанки монахи доминиканцы, на нём присутствовали сын Колумба адмирал Диего, местная испанская знать. Взошедший на кафедру монах в поношенной черно-белой рясе – отец Антонио де Монтесинос – обратился с проповедью к молящимся, взяв в качестве темы слова наставника покаяния – Иоанна Крестителя: «Я – глас вопиющего в пустыне». Незаметно проповедь превратилась в гневное обвинение.

      Когда проповедник умолк, в храме повисла гнетущая тишина. Звучавший голос священника показался многим гласом Страшного суда. Теперь возмущению прихожан не было предела: задеты их кровные интересы! А монах и его спутники тихо удалились. Жестокости была объявлена война. Сцену эту детально и живо описал сам Лас Касас, бывший ее свидетелем. Скорее всего, именно тогда в его сознании вспыхнул вопрос: «А законна ли сама Конкиста и дела её участников?» Но через три года, во время сопровождения карательного отряда на Кубе, он убедился: Конкиста —неправое дело, испанцы своими действиями унижают христианскую веру, а индейцы – несчастные жертвы произвола и жестокости.

      Открыто выступать против короны и конкистадоров священник-вольнодумец не смог. Он стал бороться проповедями. В них он все чаще говорил, что колонизаторы должны относиться к индейцам, как к братьям и отказаться от рабства. Эти речи падре вызвали негодование конкистадоров. В папскую курию на него посыпались жалобы и доносы…

      Лас Касас решил наступать – он отказался от своих земельных владений. А прибыв в Испанию в сентябре 1515 г., осмелился доказывать королю свою правоту в защите индейцев от истребления. Часть придворных – архиепископ Севильский Диего, регент Адриан и кардинал Испании Хименес – поддержала отца Бартоломео,