Эроменос. Лариса Логинова
и сегодня, когда Нелей стал его целовать, по жилам побежало пламя, но погасло слишком быстро, стоило только вспомнить, чего на самом деле желает друг – куда большего, чем просто овладеть телом. Дать этого Кассандр не мог, а врать не умел совершенно, вот потому и обидел невольно того, кто был единственной радостью.
Читая о героях и богах, Кассандр пытался представить, как это – любить кого-то, но получалось плохо, похоже, такое нужно пережить самому, чтобы понять. Как смерть: никто из живых не видел лика Таната, не отдавал плату Харону и не слышал рычания Цербера – так и любовь. Как-то он прочел у поэта, что Любовь терзает сердце, как орел Прометея, и она же дарует крылья, и подобно Гермесу ты воспаряешь над землей, и как Геракл готов совершать во имя Любви подвиги, не жалея себя самого. Жить и умирать ради Любви. Кассандр читал слова, но не понимал их сути, узнал, что Нелей любит его, но сердце продолжало молчать.
Впрочем, это не так уж и плохо, иначе было бы куда сложнее уехать, ведь даже сейчас больно, тяжело и неспокойно на сердце, но разве можно отказаться от такой чести – стать учеником богатого и знатного афинянина? О таком даже думать нельзя, особенно если ты не особенно желанный ребенок в отцовском доме.
Новая жена отца Гелла даже не пыталась быть любезной с Кассандром. Его мать умерла, когда мальчику было пять, отец вскоре привел в дом замену – молодую, красивую и здоровую, и вскоре уКассандра появились еще три брата и сестра. Дети Геллы были уменьшенными копиями ее самой, такие же черноволосые и смуглые, в отличие от светловолосого и светлокожего Кассандра. И это отличие усиливало неприязнь женщины к пасынку, вот почему мальчик старался как можно меньше времени проводить дома, вот почему затеплилась сейчас в его сердце робкая надежда на то, что Рес станет его проводником в совсем другую жизнь.
Иногда Кассандр боялся, что его просто отравят, ведь пока именно он был наследником имущества отца, что никак не могло устраивать Геллу. Трое из рожденных ею были мальчиками, и все они подражали матери в отношении к Кассандру. Как-то он даже подрался со старшим из сводных братьев, когда тот заявил, что мать Кассандра была из варваров и куплена отцом на Афинском рынке рабов. Откуда же еще могли взяться эти светлые волосы и глаза, вобравшие в себя синеву неба? Только от северных варваров!
Тогда их разнял отец, услышав крики Геллы, безуспешно пытавшейся оттащить Кассандра от своего сына. Силы были неравны, а в ответ на вопрос: «Кто виновник?» мелкий паршивец завопил, что ничего не делал, а сводный брат набросился на него просто так. Возражать Кассандр не стал, в такие моменты он почему-то просто терял дар речи – чужая ложь смыкала уста и обездвиживала язык. Отцовское наказание он перенес без единого стона – уже давно научился терпеть боль, стискивая кулаки так, что ногти впивались в ладони, оставляя на них отпечатки.
На следующий день Нелей увидел его спину во время тренировок, но задавать вопросов не стал, за что Кассандр