Старая сказка. Кейт Форсайт
на колени, я принялась повторять ее движения. Свежий весенний воздух пах просто замечательно – солнечными лучами на листьях и первыми благоуханными цветами. Это напомнило мне детство, потому что мою мать в редкие минуты отдыха неизменно можно было застать в маленьком саду неподалеку от замка, обнесенном стенами. В простом сером платье она расхаживала по вымощенным камнем дорожкам, повесив на сгиб локтя корзинку и держа в руке ножницы. Она выбирала цветы для украшения замка и лекарственные травы для лечения его обитателей.
– Вот, понюхай, Бон-Бон, – говорила она, срывая сиреневый побег лаванды. – Это лучшее средство от головной боли. Две пригоршни цветков следует залить кипятком, добавить туда пару капель лавандового масла и дать остыть. А потом лишь остается намочить в настойке платок и положить его себе на лоб.
Как часто, прихрамывая и обливаясь слезами, я ковыляла к ней с разбитой коленкой или ушибленной лодыжкой, упав с пони или оказавшись сбитой наземь своей собакой. Она опускалась на резную деревянную скамейку и усаживала меня к себе на колени, с серьезным видом исследуя мои царапины.
– Ничего страшного, моя Бон-Бон, у меня есть мазь, приготовленная из волчьего аконита. Я помажу твою ранку, и все пройдет. Ты помнишь, которая из этих травок – волчий аконит? Да, правильно, вон тот желтый цветок, похожий на маленький подсолнух. Он прогонит боль, как солнце разгоняет тучи. К завтрашнему дню ты и думать забудешь о своей болячке.
Разглядывая обнесенный высокими стенами сад монастыря, я заметила, что почки на яблонях уже набухли, а из-под соломы пробиваются первые робкие зеленые побеги. Под деревьями покачивались светло-зеленые стебельки чемерицы, а поросшее мхом основание колодца обступили сердцевидные листочки медуницы с белыми прожилками.
Я глубоко вздохнула и, повинуясь внезапному порыву, сказала сестре Серафине:
– Я так рада, что сижу сейчас с вами в саду.
– Я так и думала, что свежий воздух и несложная работа пойдут вам на пользу. У вас был довольно бледный вид, – откликнулась сестра Серафина.
– У меня было такое чувство, будто стены смыкаются, стремясь раздавить меня.
– Признаться, я рассчитывала на то, что сестра Эммануэль сочтет работу в саду наказанием, а не уклонением от оного. Она родом из благородного семейства, и ей трудно смириться с правилом о том, что все мы должны работать. Для нее возня в саду – типично крестьянский труд и, таким образом, она надеялась унизить вас. Она не понимает, какое это наслаждение – работать в саду Господнем. Здесь исцеляются все хвори, и душевные, и телесные.
– Это уж, во всяком случае, намного лучше, чем выносить ночные горшки, что она обычно заставляет меня делать. Мне придется притвориться, будто сегодняшняя работа для меня ненавистна, чтобы она позволила мне прийти сюда снова.
– На случай необходимости, у меня есть еще один козырь в запасе. Сажать семена петрушки могут только замужние