Тютюнин против ЦРУ. Алекс Орлов
наконец разжечь керосиновую лампу. – Теперь полезли в погреб.
– Слушай, а фонарика у тебя нет?
– Фонарика? – Окуркин почесал макушку и хмыкнул. – Действительно, нужно было фонарик прихватить. Но тут уж ничего не поделаешь. Пока попользуемся лампой.
– А это что такое? – спросил Тютюнин, указывая на ржавую цепь, которая одним концом крепилась к вбитой в стену скобе, а вторым заканчивалась на ржавом ошейнике с клёпкой вместо замка.
– Да хрен его знает. Может, старушка здесь собачку держала.
– На такой цепи не то что собачку, медведя можно держать, – заметил Тютюнин.
– Слушай, Серёг, остынь. Откуда я знаю – я ж не Пушкин. Пошли лучше в погреб.
В погреб пришлось спускаться по скрипучей лестнице, которая, казалось, вот-вот обрушится.
– Не бойся, я уже на земле стою! – крикнул откуда-то снизу Леха, и в темноте заметался огонёк его лампы.
Вскоре и Тютюнин закончил долгий спуск, а когда посмотрел вверх, то не обнаружил там светлого квадрата.
– Неожиданно, да? – спросил довольный Леха. – Я когда здесь первый раз был, так чуть не обделался. Это обманный эффект такой.
– Оптический? – уточнил Серёга, у которого по физике в школе случались четвёрки.
– Ну ты спросил! Пойдём лучше, я тебе магазин покажу.
Леха повернулся и пошёл по какому-то туннелю. Тютюнин, чтобы не отстать, поспешил за ним.
– Вот, смотри! – Леха осветил лампой старые деревянные полки, на которых стояло множество склянок с самым разным содержимым.
– И что же это такое? На варенье не похоже.
– Конечно не похоже. Это бабулины притирки, мази, настойки и прочая природная аптека.
– А зачем ей так много нужно было? Она что, сильно болела?
– Ты, Серёг, в не правильном направлении мыслишь, – с наставительными интонациями произнёс Окуркин. – Ты бы лучше поинтересовался, на чем эти травки настаивались.
– Неужели все это? – От промелькнувшей догадки Тютюнину стало теплее.
– Да, Серёг, все это или почти все настояно на чистейшей деревенской самогонке. Так что нам тут работы непочатый край.
– Здорово! Вот только закуски нет.
– Закуски нет – тут ты прав. Но если б Ленка заметила, что мы с собой харчи потащили, расправа была бы скорой и жестокой.
Леха приподнялся на цыпочки и снял с полки приглянувшуюся ему трехлитровую бутыль.
– А как же ты за руль потом сядешь? – вспомнил Тютюнин.
– Да пока мы с тобой траву рубить будем, все выветрится. А когда пообедаем, вообще следа не останется. И потом, чего бояться – у меня ж в «запорожце» турбина!
11
При свете керосиновой лампы содержимое трехлитровки светилось как янтарное. Леха открыл пластмассовую крышку и дал Серёге понюхать.
– О-о! – протянул Тютюнин. Он был приятно удивлён тонким фруктовым запахом, поскольку ожидал чего-то совершенно другого. Им с Лехой приходилось пить такие вещи, что врачи из «скорой помощи» только удивлялись, как пациенты к их приезду ещё оставались живы. А тут – сюрприз.