Пример адаптации домашних животных в условиях зомби-апокалипсиса. Блеск. Виктор Тимофеев
ше люди сновали туда-сюда внутри своих железных домов. Впрочем, Блеск давно уже не видел, чтобы эти штуки шевелились. Они тихо стояли повсюду, никому не нужные, брошенные своими хозяевами. А хозяева и вовсе провалились как сквозь землю ещё в начале лета и с тех пор больше не объявлялись.
Вместе с людьми пропала и нормальная еда, теперь они питались только червями, жуками, мышами и иногда птицами. В основном, конечно, червями, потому что мама не умела охотиться на остальных, только Белла могла ловить юрких маленьких зверьков и то, когда везло на них наткнуться. Белла была кошкой, её острые когти на сильных и быстрых лапах в два счёта могли расправиться с любой добычей вроде крысы или голубя. Сам Блеск пробовал однажды поохотиться на подбитую ворону, отчего-то брошенную собратьями, но та, надо сказать, даже в своём плачевном положении дала достойный отпор, он едва смог унести лапы. Это не удивительно, Блеск был ещё щенок и к тому же все они, кроме Беллы, привыкли получать еду из лап людей, и потому охотники были неважные.
От голодных мыслей Блеска отвлекла внезапно появившаяся сестра:
– Запах какой-то противный, чувствуешь? Надо было остаться дома, зря ты настоял на прогулке.
Блеск втянул воздух. И правда, ветер доносил слабый запах гнили.
– Наверное, ворона какая-нибудь умерла. Что нам теперь, из-за каждой мертвой птицы дома оставаться? – Блеск упрямо зашагал вперёд, сестра отстала и не ответила. Неужели она не понимает, что всё время торчать дома, дрожа как лист от каждого шороха – невыносимо? Ей и вправду не хочется порою сбежать куда-то вдаль и нестись-нестись, пока совсем не оставят силы? Ей на самом деле не кажется хорошей идея разобраться во всем этом? А для этого надо хотя бы не сидеть все время на одном месте.
Блеск подумал, что раньше сестра не была трусихой. Она радовалась каждой прогулке, отчаянно резвилась с ним на траве, как и он, проверяла каждый куст, лезла в каждую нору, хотела узнать и попробовать всё, что есть в мире. Это мама сделала её такой пугливой – теперь чуть только снаружи донесётся необычный звук, и они сидят тихо дома, вслушиваются в пустоту. Мать твердила без умолку, что на улице теперь небезопасно и нужно быть осторожными. Разумеется, никто из них ничего по-настоящему опасного и в упор не видел. Да, конечно, в начале лета всё изменилось: пропали куда-то все люди, не стало вдруг привычной еды, на улице стало очень тихо. Что было после этого, Блеск припоминал смутно: вроде бы, продолжили жить по-старому, только с провизией стало туго, а мама начала осторожничать сверх всякой разумной меры.
Каменный путь окончился, а это значит, что сейчас мама остановит их, чтобы объяснить ещё раз своему непутевому сыну, как следует себя вести в парке, куда стоит ходить и куда не стоит, и, ах да, конечно же, главное правило – ни при каких обстоятельствах нельзя пропадать из виду матери или, хотя бы, Беллы. И каждый раз она рассказывает это своим неизменно строгим тоном, будто Блеску всё нужно повторять четырежды. Ладно. Пусть будет так. Не самая большая плата за простор и свежий воздух.
Прослушав ничуть с прошлого раза не поменявшийся свод правил, Блеск рванул бегом по влажной траве. Лапы его налились силой, разум охватила радость. Нет ничего лучше, чем игры под светлым, ничем не прикрытым небом, лучше, чем бег, прыжки и кувыркания на мягкой прохладной траве. Когда первый неистовый восторг начал слабеть, Блеск уже достиг противоположного края поляны, где росло одиноко старое дерево и очень тихо плескалось большое темное озеро. Щенок обернулся: мама виднелась вдалеке, а к нему со всех ног неслась Льдинка. Примчавшись, сестра не упустила удобного случая поворчать насчёт легкомыслия и глупого риска.
– Какой ещё, ко всем волкам, риск в парке? Тут сто лун никого не бывало, кроме нас. Или ты боишься, что меня утащит озеро? – Блеск съехидничал на замечания сестры, однако её это ничуть не смутило.
– Мама не просто так твердит об опасности, что-то не так, она просто не может рассказать всего.
– Я всё это уже слышал вчера, да ты даже говоришь точь-в-точь, как она, такими же словами. «Блеск, пойми, я не могу рассказать всего». А кто может? Похоже, она и сама ничего не знает и боится, потому что не знает. Скорее всего, и бояться нечего, а мы всё прячемся в кустах, как кролики, когда надо уже давно выйти наружу, искать еду и людей, пока голод окончательно не доконал нас! – настроение Блеска сменилось, он стал раздражённым и не скрывал своей злости на Льдинку. Скоро его терпение лопнет, и он начнет открыто лаять на каждого, кто хоть слово скажет ещё об опасности.
– Я тоже не знаю ничего, Блеск, но чутьё не подводит маму. Мне самой всё время кажется, что всё стало другим, вспомни свои постоянные кошмары, что тебе снится, может это неспроста?
Злость сменилась недоумением. Блеск не помнил, чтобы рассказывал сестре о своих кошмарах, он вообще никому о них не рассказывал, незачем было нагнетать обстановку. Как же она всё-таки узнала? Блеск решил спросить у неё прямо, однако сестра уже куда-то исчезла. Поискав её глазами, он заметил, что справа к нему подкрадывается пёс. Все мысли мгновенно вылетели из головы, Блеска охватило предвкушение долгожданной встречи. Ему давно не удавалось пообщаться со своим другом, Мотком, тот как свозь землю