Семиозис. Сью Берк
улыбкой.
Мы высадились на берегу озера около реки, безумно радуясь тому, что видим деревья и слышим птичий щебет. Остальные пять посадочных модулей должны были прибыть – или попытаться это сделать – на следующий день. Как член первопроходческого отряда, я прошел по воде вверх по течению, мимо широкой странной полосы, которую нам предстояло назвать восточной снежной лианой, мимо того, что я сначала принял за медлительных зеленых рыб, маскирующихся под растения, но вскоре понял, что это свободно плавающие растения. Заросли на востоке и западе будут нас защищать. Леса на севере и юге предстояло разведать. Мы нашли себе дом.
Жаркая и сухая погода нас обокрала. Листья, по которым можно было бы обнаружить съедобные коренья, увяли и опали с уснувших растений. Семена диких злаковых осыпались и улетели на ветру. Лающие нелетучие птицы собрали орехи раньше, чем мы их успели обнаружить, а гигантские птицы стали представлять угрозу для охотников, но Ури их отпугнул, по крайней мере временно, выстрелами из винтовки. Красные семенные коробочки, наполненные водородом, плыли в воздухе, готовые воспламениться от малейшей искры, а сухая древесина стремительно сгорала. Я не смог предсказать проблему с плодами, мне не удалось спасти пшеницу, я не находил пищи – но никто меня не винил. Кроме меня самого. Мы все знали, что нас ждут неожиданные опасности и неудачи, но никто – даже Паула – не догадывался, как сильно мне хочется обеспечить нам выживание.
На рассвете я ушел из поселка на пустой желудок. Со мной был радиоопределитель координат, настроенный на спутник, – все, что осталось от корабля, который нас сюда доставил.
Я задержался у маленького кладбища, с удивлением заметив, что желтые цветы над могилами трех женщин превратились в шарики высохших лепестков – умерли, не дав семян. Я встал на колени, чтобы осмотреть растения, и зарылся пальцами в землю. Дерн у меня в руках рассыпался. Наверное, мы недостаточно аккуратно возвращали его на место.
Погрузившиеся в дерн пальцы наткнулись на нечто плотное, полное жизни. Белый росток, похожий на бамбук, толщиной с мой большой палец, поднимался из земли. Я нашел еще один, и еще – и еще несколько. Снежные лианы вырастали из могил трех женщин. Лианы выпустили корни, чтобы питаться мертвыми женщинами вместо осин, извлекать пищу из плоти, воду из крови. Одна лиана их убила, а вторая кормилась ими, словно это – земная война, где трупы оставляют воронам и диким псам. Я вытащил мачете и, не задумываясь, разрубил бесцветные побеги, взрыл землю ногами, чтобы найти все до одного, и рассек их на кусочки.
Закончив, запыхавшись в плотном воздухе, я посмотрел на невозмутимую стену восточных зарослей и почувствовал себя дураком. Это не земная война, а дарвиновское выживание. Жизненный цикл всегда утилизирует мертвых, а я просто осквернил могилы. Я смотрел на комья земли, мертвые цветы и белые лианы, истекающие соком. Я постарался как можно аккуратнее разровнять землю на могилах и ушел.
Солнце поднялось выше деревьев. Мы знали, что Мир на миллиард лет