За шаг до ненависти. Евгения Горская
а потом сбросили в овраг? – серьезно предположила Ксения.
Вера опять пожала плечами.
– Это вряд ли. – Светофор разрешил ехать, Ксения тронула машину, перестала смотреть на Веру. – Убийство полиция сразу бы определила.
Выходило, что с Ксенией Иван подозрениями не поделился, только с Верой. Дачников много, а Веру Иван с детства знал, она для него своя.
Ксения высадила Веру у развилки, та помахала рукой отъезжающей машине и достала из сумки телефон.
В телефон весь день хотелось заглянуть, но она оттягивала этот момент. Заглядывать в телефон было противно и даже страшно. Вера объясняла себе, что бояться нечего, но все равно боялась. Кто-то затеял с ней недобрую игру, в которой ей отводилась роль жертвы.
Нового послания от шутника не было. Писем не было уже несколько дней, со вторника. Как ни странно, от этого становилось еще противнее и страшнее.
На фото, которое мерзавец прислал во втором письме, Вера переместилась вдоль кустов на несколько шагов.
Второе письмо она удалять не стала.
Вера неторопливо дошла до поворота дороги, осмотрелась, открыла присланное шутником фото и, не жалея шелковых брюк, полезла в кусты.
Она топталась минут двадцать, но все кусты на противоположной стороне дороги казались одинаковыми, и место, с которого шутник ее снимал, она не вычислила.
Выбравшись из кустов, она постояла, пытаясь восстановить в памяти ту роковую прогулку. Вспомнить хоть что-то, наводящее на след шутника, не удалось. Когда она здесь проходила, ничто не казалось ей подозрительным.
Ехать после похорон к Инне Владислав не собирался, но, вызывая такси, набрал не свой адрес, а ее.
Когда она отперла ему дверь, пожалел, что не заехал домой. Хотелось снять с себя все, напоминающее о похоронах, о смерти, постоять под душем, смывая остатки неприятных воспоминаний.
Постоять под душем он мог и у Инны, но ограничился тем, что снял серую рубашку и бросил ее на стул.
Стульям в ее квартире был не один десяток лет, по-хорошему, их надо было давно отправить на помойку, но квартиру Инна снимала, и было бы глупо заменять чужую хозяйскую мебель на новую.
Он тоже снимал квартиру и тоже не мог похвастаться меблировкой, но его убогий интерьер не смущал, а Инну стало жалко.
– Как все прошло? – спросила она, аккуратно повесив брошенную рубашку на спинку стула.
– Нормально, – буркнул Владислав. – Чаю сделай, крепкого. Голова гудит.
Прошел вслед за ней на кухню, сел в углу стола, вытянул ноги.
На Инне было короткое домашнее платье и тапочки на соломенной подошве.
Илона ничего такого никогда не носила. Она разгуливала по квартире в широких брючных костюмах или кимоно до пят. Из душа выходила, завернувшись в полотенце.
– Народу много было?
– Мало. Пара институтских подружек, пара дачных.
Инне хотелось спросить, не выяснилось ли каких-то новых обстоятельств, но она умела не задавать лишних вопросов.
Из нее получится идеальная жена.
Жениться,