Погранец повышенной проходимости. Михаил Ланцов
чуть кивнув, ответила эльфийка, после чего снова залопотала на своем языке. Но недолго. Буквально несколько фраз. Заметив, что ее совсем не понимают, переключилась на другой. Потом еще, еще и еще. Итого Виктор насчитал двадцать семь языков. А толку ноль. Ничего не понятно, даже незнакомо. Все языки словно с другой планеты… «Хотя почему словно?»
Разговор явно не клеился.
Немного помолчав, девушка извлекла небольшой мешочек и, высыпав на узкую ладонь какие-то разноцветные кристаллы, стала с ними возиться. Причем, что удивительно, они были явно не стекляшки. Даже более того, Виктору чудилось, что они переполнены чем-то. Но додумать он не успел – эльфийка оживилась.
Улыбнувшись, она жестом попросила сесть рядом. А потом, крепко зажав один из кристалликов в левой руке, правую приложила Виктору к виску и закрыла глаза. Несколько секунд ничего не происходило. Потом от ее пальцев пошло тепло пульсирующими волнами. Приятное, надо сказать… А вот дальше он так и не понял, что произошло. Словно перед глазами разом прокрутили несколько сотен кинофильмов. Секунд за несколько, то есть с какой-то чудовищной скоростью. Причем он умудрился при этом увидеть и запомнить каждый «кадр».
Но поразмышлять над своими ощущениями Орлову не удалось – эльфийка свалилась, уткнувшись в него головой. Расфокусированный взгляд. Прерывистое дыхание. Легкое подергивание всего тела. Однако этот синдром продлился всего несколько минут, которые Виктор просто не знал, что делать. А потому просто аккуратно держал ее, постаравшись устроить удобнее.
Все закончилось так же быстро, как и началось: девушка вдруг выгнулась дугой и резко, глубоко вздохнула. После чего к ней явно вернулось сознание и самоконтроль.
Сев напротив, она с минуту молчала, рассматривая старшего сержанта, видимо, собираясь с духом.
– А теперь тебе понятны мои слова? – поинтересовалась эльфийка.
Самым неожиданным для Орлова стало то, что говорила она явно не на русском языке, но он ее понимал.
– Да… но как это возможно? – ответил Виктор на той же тарабарщине.
– Амулет магии разума. Я передала тебе знание древнего имперского языка, который все называют общим и используют повсеместно. Даже самые глухие дикари и то несколько фраз на нем знают.
– Спасибо, – кивнул Виктор. – А то уж думал, что придется годами местный язык учить.
– Это самое малое, что я могу сделать.
– В смысле?
– Ни у меня, ни у моих сородичей не было ни малейшего шанса спастись. Мы уже даже смирились со смертью.
– Странно. Мне показалось, что у вас были все шансы победить. Пусть и большой ценой.
– Если бы, – тяжело вздохнула она. – Вот эти четверо, – указала она рукой на ребят в доспехах, – были шаманами. Полными сил и увешанными амулетами. Ты думаешь, почему они выжили, избежав и стрел, и магии, и мечей? С такими просто так не справишься. Я не знаю, что у тебя за артефакт, но он их защиту пробил. А это серьезно.
– Но