Караван. Исторический роман. Том III. Валерий Федорцов
Тохтамыш их и так до нитки обобрал. Если и ты последнее заберёшь, то рязанцы в зиму совсем выдохнут. Тогда у Орды* к нам откроется прямая дорога. Ты же этого не хочешь?
– Народ я до нитки обирать не стану, – слегка смягчил свой нрав князь Дмитрий, – Хоть что-то, да оставлю. А в том, что их грабят все, кому не лень, рязанцы сами виноваты. Давно нужно было гнать этого иуду в три шеи, как это делают со своими князьями в Новгороде. А раз рязанцы терпят своего же иуду, пусть терпят и лишения, которые благодаря ему, на них валятся. Я им буду предлагать переселяться сюда. Кто согласен, пусть берут скарб и сюда. Москву надо быстрее отстраивать заново, а некому. Мы потеряли больше половины москвичей. За счёт своих народившихся, сможем пополнить урон лишь лет через двадцать. Это недопустимо. Вот и будем пополнять за счёт Рязани. Кто желает, милости просим к нам. У нас тут тоже не мёд, и все мы это видим, но всё же лучше, чем в Рязани, на которую Орда* совершает набеги по несколько раз в год, по поводу, и без повода. Ну а кто не захочет, насильно тащить не станем, заберём, что найдём и покедово. Лободы у них много, зиму прозимуют. Почему из-за их иуды, люди и в Москве, и в Серпухове сейчас жрут лебеду, и лишены домов? И почему при этом должны жировать в Рязани? Где справедливость? И ещё, вот что. Это касается тебя Дмитрий Михайлович. Мастеровых людей будем забирать сюда всех поголовно, не спрашивая их согласия. Убогих и сирых, оставлять на развод Рязанскому иуде. Здесь ты, Владимир Андреевич, пожалуй прав. Земля Рязанская не должна пустовать. Нам Орда* в соседях не нужна, особенно её Червлёный Яр*, населённый всяким збродом. На подготовку к походу два дня. А теперь расходимся.
Собравшись, московская дружина Дмитрия Ивановича выступила в поход на Рязанское княжество. Она разделилась на две части. Одна часть дружинников, под предводительством Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского, преодолев у Серпухова брод через Оку, вторглась в западную часть княжества, двигаясь по направлению Тулы. Другая её часть, ведомая самим Дмитрием Ивановичем Московским, направилась через Коломну в сторону Переяславля-Рязанского. Как и предполагал Владимир Андреевич Серпуховской, дозорные Олега Ивановича Рязанского вовремя сообщили своему князю о приближении москвичей. Тот, как и раньше, взял с собой семью, наиболее боеспособную часть дружины для охраны и, оставив Переяславль-Рязанский на произвол судьбы, исчез в неизвестном направлении. Как и в прошлый раз с Тохтамышем, в городе для организации «отпора неприятелю», были оставлены верные князю бояре, Семён Софоньевич Батурин, а вместо погибшего Василия Глебовича Логвина, Епифан Семёнович Кореев.
Проходя через мелкие городки и прочие селения княжества, дружинники Дмитрия Ивановича творили над их жителями такое, что по сравнению с ними воины Тохтамыша могли показаться просто ангелами. Конечно тех, кто соглашался на переселение в Москву, просто брали, и вместе с домашним скарбом,