Землянин. Научно-фантастический роман в двух частях. Владимир Шаяхметов
густой газон ковра некогда величественного леса.
Земля буквально уходила под ноги. Лес, еще недавно казавшийся раскинутой на полмира непроходимой чащобой ветвистых исполинов, теперь представал перед нами как небольшое уменьшающееся голубовато-зеленое пятно среди черных и желтых квадратиков совхозных полей. Таяли вдали знакомые очертания нашего молодого городка со строящейся атомной электростанцией, узкая блестящая ленточка протекающей возле него Припяти убегала вдаль, исчезая в тени наступающей ночи.
Вот уже и горизонт, прежде соединяющий полупрозрачной дымкой старый лес с краем голубой шапки неба, уходил вдаль и, слегка закругляясь, становился бело-голубым. Лес теперь сменился неотчетливыми голубоватыми очертаниями земной тверди, темнеющее синее небо становилось темно-фиолетовым.
Черты земной поверхности стремительно уменьшались в размерах и вскоре слились в однообразную палитру темно- и светло-голубых оттенков, смазанных кое-где белыми пятнами облаков. Слегка расплывчатая, но все же довольно определенная граница дня и ночи лежала почти под нами, безжалостно разрезая красавицу планету пополам и отдавая половину ее во власть темноты.
– Смотрите, смотрите, она действительно круглая! – У Игоря перехватило в горле, и он торопливо откашлялся.
– А ты что, сомневался? – В своем постоянном соперничестве с братом Виталик старался казаться спокойнее, но предательская дрожь в голосе выдала его волнение перед этим захватывающим зрелищем, и он украдкой бросил тревожный взгляд на Игоря. Но тот был полностью поглощен раскинувшимся за иллюминатором, невиданным доселе великолепием.
– Нет, всегда знал, да ведь и они там, – он указал подбородком в сторону удаляющейся планеты, – тоже знают об этом, но только мы это видим! – Игорь торжественно посмотрел на брата. – Вот здорово, правда?
Прошло меньше минуты полета. Теперь изогнутый край Земли, утопающий в синеватой мгле ее атмосферы, уже трудно было назвать горизонтом, хотя он по-прежнему отделял Землю от неба, которое к этому моменту потеряло даже малейший намек на какие-либо краски, и от этого казалось более пустым и зловещим.
Но более необычным было странное сочетание желтого диска дневного светила и мириад звезд, неизменных спутников ночи.
Планета постепенно уменьшалась, открывая нашему взору новые, уже узнаваемые участки поверхности. Появились очертания морей, островов, континентов, океанов.
В обыденной жизни мы редко задумываемся над тем, чем является для нас Земля. Но здесь, у окна звездолета, я почувствовал, что какая-то ниточка оказалась одним концом привязанной к ней, а другим – к моему сердцу, и, натягиваясь, она не может порваться, но может вырвать его из груди. Голубая планета стала вдруг искажаться в обжигающих глаза слезах тоски.
Постояв так еще несколько секунд, главным образом для установления душевного равновесия, я перевел взгляд на сыновей.
Движимые