Не было бы счастья…. Лина Мак
наступает календарная зима? – шепчу я тихо.
Только я собираюсь встать, как шторочка резко отодвигается в сторону, и в комнату входит улыбающаяся баба Паша. На ней какое-то интересное разноцветное платье и фартук, синий, с кучей карманов. Я таких даже не видел. На голове то ли платок, то ли тюрбан. Прямо как в русских сказках.
– Валерчик, проснулся унучик! – кричит она.
Ах да. Бабушка у нас громка, оказывается.
– Доброе утро, бабушка, – нервно отвечаю я и натягиваю одеяло обратно.
И как мне теперь вставать? Не буду же я перед бабушкой в трусах ходить.
– Ой, конечно, доброе. – Она хлопает в ладоши и идёт трогать стену, а после быстренько выходит из комнаты и возвращается уже с целой кучей вещей.
– А что вы делаете? – спрашиваю я и чувствую, что сейчас будет что-то интересное.
– Как что? – безобидно удивляется она и подходит к стулу, сваливая не негу всю эту кучу. – Принесла тебе вещи. Поглядела я вчера, в чём ты приехал. Ты у нас околеешь, Валерчик. Штанишки нужны хорошие, ватные. Со шнурочками. И валенки нужны. А то твоя обувка совсем не подходит. И гляди, какову рубаху я нашла. Дед твой ходил. Но ты не подумай, усё стираное.
Баба Паша продолжает говорить дальше, показывая мне каждую вещь, что принесла, а у меня начинает дёргаться глаз, от перспективы надеть вещи своего деда, которого я вообще никогда не видел!
А она так увлечена своим показом «мод», что даже не замечает, как я почти готов сорваться с места.
– Сынок, ты проснулся. – В дверном проёме появляется немного встревожена мама.
А я окончательно охреневаю!
Моя мама. Моя красивая, взрослая женщина, которая всегда одевается со вкусом и любит сочетать цвета, стоит сейчас передо мной в платье на манер бабы Пашиного, только оно не такое пёстрое. И тоже в фартуке. В красном. А ещё на маме чудная жилетка, обшитая по краям каким-то мехом.
И я бы, наверное, заржал, потому что нервный смешок уже выскочить у меня успел, но, замечая в маминых глазах непонятную мне радость, передумал.
– А мы там с бабушкой сырнички делаем. И я омлет приготовила. Он, конечно, не такой, как ты привык, но очень вкусный, – спокойно говорит мама, а баба Паша смотрит на нас и, приложив руки к пышной груди, только охает.
– Мои ж вы голубчики, – всхлипывает старушка, и мама быстро к ней подходит, обнимая за плечи. – Как же я рада, что всё же приехали.
– Баб Паш, ты только не расстраивайся, а то я уже заметила у тебя целую аптеку в холодильнике. – Мама гладит бабу Пашу по руке и легонько начинает подталкивать ее вон из комнаты.
Я в очередной раз убедился, что моя мама самая понимающая женщина. Всегда знает, когда нужно уйти, а когда остаться, когда нужно сказать, а когда промолчать.
Жаль только, что после смерти отца, она так и не захотела переезжать из квартиры с нами в дом. Но сейчас я был ей очень благодарен за то, что смогу наконец-то встать и одеться.
– Ой, да это всё Ленка, – отмахнулась баба Паша от маминого замечания, улыбаясь. – Она же у нас фельдшер. За каждым стариком присматривает. Даже в соседние