Ищи её на Чёртовом кладбище. Алла Щербакова
возилась с ключом, услышала за дверью требовательное мяуканье.
Черт! Покормить ненасытное животное!
Мейн-кун сидел на коврике в прихожей и укоризненно смотрел своими раскосыми глазами на хозяйку.
– Сейчас, мой хороший, – наполняя миску сухим Роялом, приговаривала девушка. Любимый розовый шарфик соскользнул с шеи и упал прямо в кучу кошачьего корма.
Раздраженно подняв вещицу, Аня понюхала ее и сморщилась.
– Это Армани, между прочим, – укорила она Патрика, словно кот был виноват в ее промахе.
Запах нужно чем-то перебить. Чем-нибудь очень стойким. Перебрав флакончики, Анна остановилась на аромате унисекс от Тома Форда. Адская смесь цветочных, фруктовых, травяных, цитрусовых ароматов должна заглушить остаточный запах корма.
Благоухая, как апельсин в розовой оранжерее, шарфик занял свое место на шее. Все же это талисман, и расставаться с ним нельзя. К тому же с ним прекрасно гармонирует подаренный мужем кулон. Редкий розовый оттенок сапфира, называемый Предпараджа. Станислав перевел ей это слово. Что-то вроде «оттенок ясного цейлонского заката». Кажется, еще про лотос там было. Неважно!
Осмотрев себя в зеркале, девушка осталась довольна. Новый мастер-парикмахер просто волшебник! Анин цвет волос, какой-то блеклый, он превратил в естественный, с легкой рыжиной. Она не признавала ультрамодных фиолетово-красно-синих оттенков, предпочитая натуральность.
«Натуральность», конечно, достается нелегко. Пилинги, филеры, татуаж и прочие манипуляции должны подчеркивать красоту. А не заменять родные черты лица нарисованными или раздутыми до неимоверных размеров.
Тщательно заперев дверь, Анна сбежала вниз по лестнице. Лиговский проспект встретил ее шумом голосов, сигналами автомобилей и каплями начинающегося дождика. Вернуться? Новый розовый зонт Moschino дожидался на вешалке.
Да ну его! Такси приехало мгновенно, и девушка поспешно нырнула в теплый сухой салон.
– Кронверкский проспект. Ко входу в зоопарк.
И умирает правда
Человек, который осмеливается потратить впустую час времени,
еще не осознал цену жизни.
Чарльз Дарвин
Сапсан прибывал на Ленинградский вокзал в четыре часа семнадцать минут. Комфортабельную поездку омрачали лишь шумные девчонки-соседки, всю дорогу громко обсуждавшие какую-то Катьку и включавшие без конца видеоролики, вызывающие у них приступы истерического смеха. Их болтовня, проникающая сквозь наушники, под конец так утомила Анну, что она почти задремала.
Уже на перроне она встряхнулась, дел предстояло много. Точнее, одно дело, очень-очень важное.
Приложение показывало, что такси будет уже через минуту, и девушка заспешила к выходу. Московская грязь уже высохла, превратившись в пыль. Воздух пах свежей распускающейся зеленью.
По дороге Аня заехала в Ашан и быстро набросала в тележку разных вкусностей. Рыбки красной обязательно, и побольше. Так, икра. Три баночки, нет четыре. Потом