История Мелинды Джонс. Шрамы прошлого. Яна Сова
всплывал образ той, что плюнула мне в лицо и растоптала сердце. После того как Ленора меня оставила и ушла к другому, я не мог подходить к инструменту двадцать лет, а когда боль, наконец, отступила и я сел за рояль, то обнаружил, что музыка захватывает меня так же, как и раньше.
Тему бывших отношений Аллана они обсуждали всего раз, когда Мелинда настояла, чтобы парень рассказал ей о своем прошлом. Тогда он не сообщил ей ничего нового, потому что незадолго до этого Вэлла уже успела раскрыть ей всю информацию. Позднее Мелинда даже не пыталась выпытать у Аллана что-то еще, так как не хотела в очередной раз наблюдать за его болезненной реакцией на эти тяжелые воспоминания. Поразившись внезапной откровенностью, Мелинда оцепенела.
– Почему ты не рассказывал об этом раньше?
– А почему я должен рассказывать тебе вещи, о которых не то что говорить, а даже думать не желаю?
– Потому что мы с тобой рассчитываем на совместное будущее. Это нечестно, ведь ты знаешь о моей жизни все.
– Что бы тебе дала эта информация? – Его ясные светло-серые глаза угрожающе потемнели, плечи напряглись. – Мы живем здесь и сейчас, Мелинда. Я не хочу бередить старые раны и вспоминать трагические эпизоды своего прошлого.
– Если ты не можешь рассказать мне о своей жизни, как я могу тебе доверять?
Аллан взглянул на Мелинду с подозрением.
– Пусть я и не треплюсь о прошлом, но зато делаю для тебя все, что в моих силах, – сердито процедил молодой человек, поднимаясь с дивана. – Я стараюсь наполнить твою жизнь всем, о чем только можно мечтать… И что получаю взамен? – Аллан горько улыбнулся, неторопливой походкой направляясь в сторону рояля. Взяв почти нетронутый бокал, он несколькими щедрыми глотками осушил его содержимое. – Недоверие? Серьезно?
– Ты рассказал мне, что на самом деле Себастьян сотворил с моей мамой. Он стер ее личность и наложил чары, превратив в другого человека, так?
Аллан смотрел на девушку с непониманием.
– Ты говорил, что если вампир проделывает такой фокус с человеком, то назад пути нет. Жертва до самой смерти будет чувствовать слепую привязанность к своему господину и не осознавать ее. Даже если обратится в вампира. – Девушка стиснула зубы, вспоминая изменившуюся, ожесточенную женщину, в которую превратилась ее мама. – И самое страшное, что человек этого никогда не осозна́ет, верно?
– Мелинда, я не понимаю, к чему ты клонишь.
– Откуда мне знать, что ты не проделал со мной то же самое?
После прогремевших слов в гостиной повисло гробовое молчание. От удивления Аллан открыл рот, не в силах, кажется, выдавить из себя ни звука. Огонек в его глазах потух, они наполнились болью.
– Как… как ты вообще можешь так думать? Неужели ты считаешь, что я бы поступил подобным образом?
– А то, что я по уши влюбилась в тебя на второй день знакомства? Тебе не кажется это странным?
Аллан достал из кармана портсигар, вытащил сигарету, зажигалку и закурил. Мелинда видела, как дрожали его скребущие по колесику пальцы.
– Почему