«Рече Господь…» Толкования на Евангельские притчи. Отсутствует
стал бы ты искать сему причины в ограниченности глаза; причины сему должно искать в твоем головокружении, происшедшем от употребления одуряющаго зелия, или вина в излишестве. По сему рассуждай и о духовном зрении ума. Ум твой ограничен: по сей причине удаленные от мысленных взоров его предметы для него неизвестны, или непонятны, и более ничего. Но если в уме твоем оказываются понятия, которыя противны естественному, всеми здравомыслящими согласно примечаемому и признаваемому порядку вещей, которыми ты думаешь всю вселенную обратить вверх дном, но вместо того низвергаешь сам себя в нелепости: можно ли сие изъяснить ограниченностию, которая не есть начало действующее, и которая есть недостаток, общий всем человекам? Не должно ли, напротив, по необходимости производить сие от упоения нечистым и бродящим вином, или одуряющим зелием такой мудрости, которая хотя по области явления ея называется земною и человеческою, но которой источник хуже, нежели что нибудь просто земное, которой корень ниже человечества?
Пороки от слабости! Поэтому, чтобы добродетельным быть, надобно быть исполином! А мы, напротив, как из священных сказаний знаем, что когда «исполини бяху на земли», тогда «умножишася злобы человеков на земли» (ср.: Быт. 6, 4–5); так и ныне видим не редко, что люди, и крепостию духа более других хвалящиеся, и менее других имеющие причины жаловаться на телесныя слабости или недостатки, впадают в пороки более тех, которые и телесным немощам и недостаткам более других подвержены, и отличной крепости духа себе не приписывают. Пороки от слабости! А напротив, даже язычник заметил, что «мы тогда бываем лучше, когда немощнее». Пороки от слабости! Согласимся, что и сие бывает в некоторых случаях: например, когда голодный нищий крадет кусок хлеба у богатаго. Но когда напротив того видим, что богатый, не только отказывает в куске хлеба нищему, но и грабительствует, и разоряет бедных, между тем как есть нищие, которые сохраняют бескорыстие: как можно изъяснить сие одною слабостию человеческою? Не видны ли здесь две противоположныя силы: в одном сила добра может быть выше, нежели человеческая, в другом сила зла, без сомнения, хуже, нежели человеческая?
Перестанем обманываться; отложим о происхождении наших заблуждений и пороков такия мнения, которыя способны только уполномочивать заблуждения и пороки; не будем почитать плевел обыкновенным порождением и естественною принадлежностию пшеницы. И если не можем догадаться, откуда они подлинно: то вопросим о сем Господа, и от Него примем вразумление. Господи, не доброе ли семя сеял еси на селе Твоем? Откуду убо имать плевелы? – Он ответствует: враг человек сие сотвори (Мф. 13, 28), – спящим человеком прииде враг его, и всея плевелы посреде пшеницы, и отыде (Мф. 13, 25); – враг всеявый их есть диавол (Мф. 13, 39).
Мне кажется, что если бы мы чаще и с большею верою думали о сем происхождении наших душевных плевел: то не так легко попускали бы им разраждаться и разрастаться. Враг всеявый их есть диавол: он посеял их в легкомысленных или зломысленных сочинениях,