Космофлот. Игрушка ренегата. Ева Финова
бёдра соприкоснулись. Казалось бы, обыденное явление. А моё тело бросило в дрожь. Низ живота отозвался болью, столь сильной, что слёзы вышибло из глаз.
Я невольно согнулась к коленям и тихонько простонала.
– Что с тобой? – удивился Гилем.
– Живот болит, – выдавила я. – Поищи, пожалуйста, в аптечке гормональные, сейчас скажу какие.
Но не успела. Жгучая боль обожгла висок, перед глазами поплыло. Да уж, за нашими разговорами я совсем забыла о насущной проблеме! Прикусила губу и проглотила очередной стон, рвущийся наружу.
– Кажется, начинаю понимать, как ты пробралась на станцию, – послышалось откуда-то сверху. Он, похоже, встал с лавочки и отправился обратно к ячейке с аптечкой.
Однако неожиданное событие нарушило все наши планы. Свет в отсеке утилизаторов моргнул. Блеснула красная лампочка аварийного отключения искусственной гравитации станции.
– Мать вашу, – ругнулся ренегат. – Астероиды!
Вот это повезло!
– Но у нас есть система защиты, – возразила я. – Их просто собьют.
– Мы отключили все турели.
Ответ ренегата не порадовал. И в подтверждение его слов раздался громкий бабах.
В ушах зазвенело, сознание помутилось, но я нашла в себе силы выхватить из стены аварийные ремни безопасности. Вот только где их защёлкнуть – не видела совсем.
Свет погас. Станцию сильно тряхнуло. Я часто задышала, ощущая противное кислородное голодание. Неужели пробоина… Фаген дот!
Мозг отключился не сразу, несколько минут я ещё вроде бы соображала и отчаянно глотала воздух сухим саднящим горлом. Сипела и даже что-то слышала из ругани ренегата, наверняка сейчас плавающего в невесомости, как рыбка.
Глава 3
Нелицеприятная правда
– Ей осталось жить не больше года.
Приговор всезнающего доктора медицинских наук, ныне изгнанного из систем конформации, прозвучал оглушающим выстрелом в тишине больничного отсека космической станции Ямг. Высокий, худой и седой специалист своего дела с живым интересом разглядывал эмоции капитана ренегатов Хорада и пытался понять, о чём он думает в этой связи. А внизу, под стеклянным чехлом, подключённая к системе жизнеобеспечения, лежала голая молодая девушка, накрытая ради приличия белоснежной простынёй. Свежее кровавое пятно угрожающе расползалось по ткани в районе живота и не предвещало пациентке ничего хорошего. Волосы на её голове были предусмотрительно сбриты налысо на случай, если всё-таки придётся проводить экстренную операцию на мозговых тканях.
Гилем Натис поджал губы, стараясь унять неприятный ком в горле и подступающие к глазам слёзы. Он никогда в жизни не плакал и не сделает этого сейчас.
– Эта дура нарушила гормональный обмен во всём теле, принимая препараты для вызова менопаузы, и почти уничтожила себе щитовидку. Радиационный ожог после краткой разгерметизации, считай, её добил. Не знаю, что с вами было бы, если бы ты не затащил её в спасательную капсулу и не залез туда сам.
– Год, говоришь? – сипло уточнил Гилем. – И