Любовь с привкусом мандарин. Настасья Карпинская

      Зимой темнеет рано, вот и сейчас на улице уже зажглись фонари, разноцветные гирлянды, а на остановках из уличного радио слышались новогодние мелодии. Люди улыбались, поздравляли с наступающим Новым годом продавцов, кондукторов и друг друга, счастливые, я же разделить эту магию главного праздника с ними не могла даже мысленно. Вытирая льющиеся слезы и шмыгая носом, брела, словно выброшенная на улицу никому не нужная кошка. Нога в сапоге без каблука начинала ныть от излишнего напряжения, и я решила сократить путь через парк. Если пройти до старых ворот, можно по узкой тропинке выйти к проспекту, а там всего две остановки до моего дома. Идея-то вроде рабочая и делала я так уже не раз, только удача сегодня была не то что не на моей стороне, – она повернулась ко мне пятой точкой, спустив штаны. Преодолев весь парк, я уткнулась в закрытые ворота. Тяжелый замок висел на туго затянутой железной цепи и ни щелочки, ни дырки в воротах или заборе, чтобы как-то пролезть. Разочарование горькой пилюлей застряло в горле. Мог ли мой день стать еще хуже? Я искренне думала, что нет. Как же я ошибалась…

      Руки мерзли уже даже в варежках, нога болела, идти опять через весь парк не было сил и никакого желания, а еще мне хотелось добраться поскорей до дома, чтобы лечь на диван, зарыться в одеяло, пореветь и уснуть. Поэтому я, пропихнув между прутьев свою сумку и пакет, полезла через забор. Дурная идея? Отвратительная.

      Ледяное железо жгло ладони и пальцы даже через варежки, но я упорно лезла, осторожно переставляя ноги. Вот что могло пойти не так? А все. Нога соскользнула с железной перекладины, второй каблук с хрустом отвалился, и я полетела эпично вниз, но не до конца, мой и так не совсем целый пуховик зацепился за железный штырь забора, и я повисла словно забытая кукла-марионетка в паре метров над землей. Все мои попытки исправить свое положение терпели крах. Трепыхала руками и ногами пытаясь зацепиться за забор, пыталась дернуться посильней, чтоб и так повидавший жизнь пуховик уже разорвался до конца, даруя мне свободу, но этот бедолага кончать свою жизнь на заборе не хотел и упорно держал оборону, поэтому я болталась, махая конечностями, как перевернутая на спину черепаха, и вопила вовсе горло о помощи. Проблема была в том, что прохожих тут практически не было, об этой тропинке знали лишь местные, за забором парка начинался сосновый бор, в котором встречались лишь собачники, выгуливающие своих питомцев, но ни одного из них сейчас, как назло, видно не было. Вдалеке виднелась дорога и огни магазинов, но докричаться до прохожих у меня не получалось. Гул машин и звуки музыки на остановках, полностью поглощали и перекрывали мои крики. Спустя примерно полчаса, а может,, и чуть больше голос осип, и я, болтаясь на заборе, заревела во всё горло, во все еще оставшиеся силы, от отчаянья и несправедливости.