Темный лорд и княгиня ночи. Надя Лахман
внимательно слушала меня, прикрыв глаза и медленно перебирая маленькими пальцами аметистовые четки на своем запястье.
– Значит, он укусил тебя в шею, – задумчиво произнесла она, когда я закончила свой рассказ словами о том, как оказалась у стен монастыря. – Покажи мне, куда именно.
Удивленная этой просьбой, я дрожащими руками отодвинула высокий ворот сорочки, в которую меня переодели, пока я была без сознания, и мать настоятельница, поднявшись, долго и задумчиво рассматривала то место, где должны были быть две глубокие ранки, а потом, вздохнув, опустилась обратно на стул.
– Так я и думала, – произнесла она, обращаясь скорее к себе, и вновь взглянула на меня, удивленную ее странным поведением. – Там ничего нет, ни следа укуса.
– Да, но… – моя рука взметнулась вверх, пытаясь нащупать их. Я ведь помню, как ужасно болела шея, когда он ее прокусил, как на грудь мне стекала теплая кровь. Должны были остаться ранки! Как же иначе? Но я нащупала лишь гладкую бархатистую кожу, и шея больше совсем не болела.
– К сожалению, дитя, я не смогу принять тебя в монастырь послушницей, – мать настоятельница тяжело вздохнула, и все во мне оборвалось. «Значит, мне придется уйти», – с горечью подумала я, не в силах вымолвить ни слова, а просто обреченно кивая.
– Ты не сможешь стать невестой Всевышнего, посвятив себя его служению, – продолжала мать настоятельница. – Не сможешь с остальными сестрами посещать храм и работать с ними.
– Я понимаю, – едва слышно прошептала я, чувствуя, что из глаз вновь закапали горячие слезы, и раздумывая о том, что лучший выход для меня – покончить с этим раз и навсегда. – Я сейчас уйду, позвольте только переодеться.
– Алиана, ты меня не дослушала, – мать настоятельница мягко остановила меня, пытавшуюся подняться с кровати. – Крепись, дитя мое. Мне жаль говорить тебе об этом, но ты больше не человек.
– Что? – наверное, если бы небо разверзлось у меня над головой, я удивилась бы меньше. – Что? – едва слышно повторила я, холодея от ужасного предчувствия.
– Тебя укусил вампир, и ты испила его крови, а значит, сама в скором времени станешь вампиром.
Вампир? Краски схлынули с моего лица, заставив окаменеть. Чудовище из легенд. Проклятый Всевышним. Изгой. Безжалостный убийца. Жуткий монстр, проживающий множество жизней, наделенный невиданной силой. Все это промелькнуло в моих воспоминаниях, как мелькают страницы страшной детской сказки. Вот только, кажется, мать Бенедикта считала, что сказка стала былью. Для меня.
– Не может быть… – прошептала я потрясенно, мотая головой. – Не может этого быть…
– Подумай сама, Алиана. Вспомни, что говорил тебе этот человек. Он укусил тебя и пил твою кровь. И выпил бы досуха, если бы ты не вырвалась и не укусила его в ответ, – мать настоятельница тяжко вздохнула. – Его кровь придала тебе сил бороться с ним, но она же запустила в твоем теле необратимые изменения. Ты уже чувствуешь их? Холод? Странную жажду? Боль?
– Я не… – хотела было возразить я, но