Смена державы: Человек войны. Александр Орлан

      Через 15 минут они зашли в избу к Кольцу. Кроме него там ещё находился Зяба, Григорий Стамбула и Палыч.

      – Мужики, а чего вчера на пьянке не были с нашими?

      – Да что-то не хотелось,– ответил Трёха.

      – Да они, походу, не уважают нас,– громко сказал Зяба.

      Действительно, Калган и Трёха вызвали подозрение своим отколом, обособленностью. Колец с подозрением начал задавать вопросы. Ответ был – молчание. Кремнев и Никифор были на грани срыва, им было плевать, что сейчас о них думают урки, главное начать действовать. Оба понимали, что уже не вернутся к себе в хату. И снова последовали вопросы от Кольца :

      – Чего молчим? Кстати, Трихан или как там тебя, Трёха? Как так, у тебя фингал то быстро зажил, как будто и не было его? Стамбула с ухмылкой добавил:

      – Да он, наверное, вчера загримировал себя, что, якобы, ходил на дело… не так ли, дурачок?

      Лучше бы, конечно, Стамбула так не шутил. После этого Кремнев не выдержал, резко достал револьвер и выстрелил Кольцу пару раз в лоб и тут же на Кремнева накинулся Палыч, выбил у него револьвер, ружьём повалил его на пол и стал душить. Никифор, не растерявшись, тоже достал револьвер и двумя выстрелами в грудь убивает сидящего на стуле Зябу, не давая опомнится – стреляет в Стамбулу, но тот, по всей огромной комнате прыгая и прячась от пуль Никифора, переворачивает обеденный стол и использует его как щит. Промахнувшись, у Никифора закончились патроны. Стамбула, тем временем, спрятался за угловой шкаф, смекнув, что у Никифора закончились патроны, он тут же накидывается на него с ножом. Рядом, одновременно, Кремнев быстро ломает шею Палычу и кидается на помощь, чтобы закрыть его своим телом от удара ножом. Стамбула попадает Кремневу прямо в печень. Никифор бьёт Стамбула кулаком в лицо и тут же поднимает винтовку убитого Палыча. Cтамбула оказался крепким орешком , беспощадным и хитрым уголовникам – он резко выпрыгивает в окно на улицу и снова спасает себе этим жизнь. От выстрелов к избе стали сбегаться вся преступная рать. Никифор тут же подбегает к полуживому Андрею Кремневу.

      – Вот, на этом и всё, Иванов,– захлёбываясь кровью, сказал Кремнев. Был рад с тобой работать, ты настоящий мужик.

      Как ни странно, но Никифору в первые жизни захотелось заплакать.