Проект 1214. Рия Рэй
зубы прошипела я.
На нас в ожидании и с интересом смотрел слегка покалеченный мужчина.
– Д-да, – подруга наконец-то открыла рот, – мне правда о-очень жаль, что все так получилось, я искренне не хотела никого, кхм, бить, кхм, дверью. Я оплачу обследование, чтобы убедиться, что с вашим здоровьем все в порядке.
Я незаметно ткнула ее в поясницу, намекая, что это не все, что надо бы предложить.
– И, да, меньшее, что я могу сделать, это предложить вам поужинать в качестве извинений, мне правда искренне о-очень жаль. Вы заняты завтра вечером после работы?
Я мечтала провалиться под землю, Ада не просто не умела признавать свою вину, но и извинялась максимально по-идиотски, словно делала одолжение, мол, «так уж и быть, скажу, что мне жаль, но на деле мне все равно глубоко плевать, даже если бы я вас этой дверью специально планировала убить». Что на это мог ответить Теодор? Оскорбиться, разозлиться, послать куда подальше, обругать, закатить глаза, фыркнуть, вздохнуть, – я загибала пальцы в уме, но никак не ожидала, что он произнесет ЭТО:
– Нет, не занят. Хорошо, встретимся в семь двадцать на углу улицы слева, а обследования, спасибо, не нужны, со мной все в порядке, просто небольшой ушиб.
Его «просто небольшой ушиб» отек и разросся на половину лба и, вероятно, я так думаю, могу предположить, что невыносимо АДски болел. Мужчина слабо неловко улыбнулся и поспешил открыть дверь в свой кабинет.
– Вот видишь, все в порядке, он не злится, – прошептала мне на ухо подруга, пока мы шли по коридору к себе. – А вообще, это что такое? Почему ты была с ним? Что вообще произошло?
– Он был в лифте. Я в него зашла. В лифт, понятное дело, – я прокашлялась. – Он стоял в углу в большом лифте, справа который, и сначала я его не заметила. Потом он начал пялить на меня. Я подумала, что, раз он это себе позволяет, то я могу поступить так же. Потом мы встретились глазами, вышли из лифта, а дальше просто так получилось, потом появилась ты, и все сложилось наилучшим образом, так что теперь я чуть более спокойна, хотя не совсем, потому что продолжаю думать, почему Жанетт назвала Теодора ТЕМ ТЕОДОРОМ, то есть что он такого сделал, чтобы его так назвать? Хороших людей не называют ТЕМИ.
– Да успокойся ты. – Мы уже вернулись в кабинет и облачились в халатную униформу. – Завтра Жан и расскажет. Давай, нам до субботы необходимо сделать новую партию реагентов, нечего время терять.
– Ой, кто бы говорил.
Домой часть пути мы с Адой ходили вместе. Я не любила общественный транспорт, а она могла дойти пешком. Вся дорога у меня занимала минут пятьдесят, если идти средним шагом, но обычно мы ходили медленно, поэтому те же пятьдесят минут оставались позади на половине пути.
Ровно в семь вечера Ада поднялась со своего места, заранее разобрав стол, резвым шагом прошла до двери и вырубила свет.
– Эй! Я же пишу! – В это время я как раз описывала результаты сегодняшнего исследования и в скором времени планировала заканчивать.
– Ничего, завтра допишешь.
– Я