Сторожевой полк. Княжий суд. Юрий Корчевский
Я указал на рыжего.
– А что я?
– Говори, сказывай все как есть, иначе ты будешь следующим, и прямо сейчас.
– Ладно, твоя взяла, князь! Все скажу, жизнь дороже. Это барин нам приказал избы поджечь, а надысь – сено на полях да снопы.
– И почему ко мне такая немилость?
– У него спроси. Я холоп, мое дело маленькое: мне приказали, я исполнил.
– Не сомневайся, спрошу. Боярин, твоя очередь говорить!
– А вот не скажу я тебе ничего, – брызнул слюной боярин.
– Да и не говори, люди твои уже все сказали.
– Оговор! Ненавидят они меня, вот спьяну и оговорили. А казнить ты меня не можешь, хоть и князь!
– Да и не собираюсь! Охота руки об тебя марать. Тебя вместе с людьми твоими в Москву отвезу, там заговоришь.
Боярин стал ругаться, но я приказал холопам сунуть ему кляп в рот.
– Грузите боярина и холопов его на подводы. Обоз все равно снова в Москву пойдет – за камнем. Федор, бери половину своих людей, будешь этих в дороге стеречь. Остальные ратники здесь останутся, вдруг еще кто из соседей пошалить вздумает. Я вас у Москвы догоню.
– Будет исполнено, князь!
Пленных и боярина потащили к строящемуся дому, где стояли подводы. Вскоре удаляющийся перестук колес да топот копыт известили об уходе обоза.
– Вот что, Макар! Я еду в Москву. Ты остаешься за старшего, пяток ратников оставляю за тобой. На ночь караулы выставляй – не ровен час. Думаю, дня через три-четыре вернусь.
– Как скажешь, князь.
Я сел в седло, коня заранее подвели мои ратники, и выехал из деревни.
Довольно скоро обогнал своих. Ратники приветствовали меня криками. Я решил, пока обоз тянется в Москву, посетить Кучецкого и рассказать ему о злокозненном боярине да происках его.
К вечеру я уже въезжал в город и прямиком на постоялый двор.
Утром – сразу к стряпчему. Слава богу, застал его на месте. Обнялись крепко.
– Садись, князь, рассказывай.
Я коротко пересказал о строительстве имения, о кознях со стороны боярина Никифорова и о том, что его самого и людей его, взятых на месте злодеяния, в Москву везут по моему приказанию.
– Как, ты говоришь, его фамилия?
– Никифоров.
– Ага, слышал про такого. У него свояк в Разрядном приказе служит, вот он и решил, что бога за бороду держит. Пиши прямо сейчас жалобу на имя государя, все вины его опиши да испроси, чтобы государь возмещение ущерба на него наложил в твою пользу. Что уж он с ним решит – на то его государева воля.
Кучецкой показал мне на стол, где лежали пачка бумаги и письменные принадлежности.
Я присел и написал обо всем, слегка сгустив краски. Прочитав, Кучецкой крякнул с досады:
– Все ли верно писано?
– Холопы мои ратные подтвердить могут, да боярина Никифорова людишки, коих в Москву везут.
– Это хорошо, поскольку боярин будет ужом извиваться да отрицать все. Жалобу твою постараюсь государю на днях отдать в руки, не то попадет в долгий ящик. А холопов боярина того вези в Разбойный приказ, там их место. Бумагу для дьяка я тебе сейчас отпишу.
Кучецкой написал