Медуза. Роман. Евгений Арсюхин
Популярная механика, товар-деньги-товар, ничего личного, детка.
Гости Шуры были чиновники уровня Дмитрия – и уровня Павла, да! – и бизнесмены среднего калибра. Разговоры сводились к мучительному поиску новых трендов. Куршевель уже не в моде. Все были в Куршевеле. Что в моде, непонятно. Таиланд не предлагать, телки, правда, попадаются неплохие, но в целом обезьяны – не люди, и что тут вообще обсуждать. Мальдивы да, но на Мальдивах недавно Гарика взяли по запросу из России, черная метка на Мальдивах. Ницца – пошло. Рим – плебейски. Берлин – буржуйски. Мир стал слишком тесен, в нем нет места для нас. Павел завел было шутливую беседу, а не перебраться ли в космос, но на него посмотрели странно – парящих в эмпиреях умников тут не любят, понял он, все земное, все никелированное.
Было скучно, потому что Павел привык быть один, а тут нельзя было быть одним, тут надо было быть вместе со всеми, но вместе со всеми тоже пока получалось слабо, потому что поддержать разговора Павел не мог. Учи матчасть, придурок! Машины – не знает Павел брендов. Ну то, что Феррари – это такие итальянские и красные, гоночные, это знает, конечно, но Мерседес, оказывается, не так чтобы крут, Вольво не обсуждается (а Паша думал, что хорошие машины, надежные), но тут же еще всякие модельные ряды, буквы-цифры, вот этого точно не знает. Придется гуглить! А что еще на работе делать, работа оказалась пока – по крайней мере пока – не слишком напряженной.
Вынесли молекулярную кухню, стали обсуждать молекулярную кухню, это тоже было дико не интересно, но, учитывая, что прежде Павел вообще не догадывался о ее существовании – познавательно.
– А ты где ланчуешься? – неожиданно спросили его.
Паша помнил совет Дмитрия – во всех неловких ситуациях загадочно улыбаться. Так и сделал.
– А, понятно, и ты в Жан-Жаке, – по-своему понял томительную пашину улыбку собеседник, – Лошары вы все! Уже не-мод-но!
Павел тут же потерял нить. Но компания его приняла. Ну понятно, раз пришел – значит свой. Чужие тут не ходят.
– Ой, кто это!
– Это наша Люсинда! – ответила только что вошедшая девушка, демонстрируя всем крошечную собачку.
– Дима, а разве носить такие собачки – это не отстой?
– Вообще-то да, – очень тихо ответил Дима, – но не все об этом знают.
– Милая, привет-привет, – девочки целовались, оставляя расстояние между губами и шеей Люсинды. Хотя Люсиндой звали собачку, Паша решил – и девица тоже пусть Люсиндой будет.
– Ну ты как?
– Ой я чумово!
Ну и так далее.
– А вот сейчас что-то будет! – предупредил Дима.
И пояснил – в углу мальчик Люсинды бывший, там была какая-то история не очень хорошая, видать о ней не знали, раз их вместе свели. Но ничего не было. Мальчик сухо кивнул, Люсинда тоже, как-то и разошлись. Потому что выпить не успели, наверное. А до выпивки Павел-то и не досидел, Дима куда-то торопился, да и Паше наскучило,