Мясорубка. Как Россия полюбила кровавый спорт. Алексей Алёхин
истории про ножевые дуэли мелких аргентинских бандитов. Их жизнь была довольно убога, признавал Борхес, но исповедуемый ими культ храбрости придавал ей смысл. А другой великий аргентинец Хулио Кортасар говорил, что «хороший боксерский поединок не менее красив, чем лебедь», и что это «сублимированное насилие… в котором нет ни капли жестокости»[16].
Эта завороженность противостояниями один на один не только захватывает интеллектуалов, но и кормит массовую культуру. Сюжеты множества фильмов и игр, будь то «Выход Дракона», «Кровавый спорт» или Mortal Kombat, остаются неизменно популярными, как бы они ни были друг на друга похожи. В этой похожести и есть ответ. Ситуация, когда люди выясняют отношения врукопашную, выглядят окончательным итогом любого конфликта. Это измерение понятно всем без исключения, несмотря на культурные различия. Именно оно отличает бои от большинства видов спорта. «Что делают игроки в американский футбол или хоккеисты, если не могут решить спор во время игры? – спрашивал в своей книге чемпион UFC Форрест Гриффин. – Не договариваются сыграть еще один матч, а прямо на месте начинают драться»[17].
Это делает профи-бои воплощением предельно телесного опыта, когда люди глотают кровь, ломают кости и теряют сознание. И вместе с тем – идеальной метафорой любого противостояния вообще. Причем сюда попадает не только Рокки Бальбоа, который бился с внешним миром, чтобы доказать, что он чего-то стоит. Хемингуэй, например, говорил, что побил Стендаля, Мопассана и Тургенева, но ничто не заставит его «выйти на ринг против господина Толстого».
А еще, что очень важно, индустрия профи-боев сама по себе – что-то вроде Зазеркалья внутри привычной нам повседневности. Портал в параллельную вселенную, которая существует совсем рядом – как мир порно, хакеров или арестантов. В этом мире есть и веселье современной версии гладиаторских боев, и безжалостность шоу-бизнеса, потому что, как ни крути, профи-бои – это не только спорт, но и индустрия развлечений.
Эта книга о том, что придает кровавому спорту смысл. Во-первых, истории энергичных, злых и веселых людей, которые дерутся и организуют поединки. Во-вторых, погружение в мир, который часто остается невидим, но все равно пересекается с жизнью миллионов людей. Вы могли проезжать станцию метро «Деловой центр», где ночью снимали поединки «Битвы за Хайп», или общаться с кулачными бойцами, которые часто работают официантами или охранниками. В-третьих, здесь есть необходимый минимум, чтобы разобраться, что такое профи-бои вообще. Чем нокаут отличается от нокдауна? Кто такие катмены? Почему удар в боксерской перчатке может быть опаснее попадания голого кулака? Кто придумывает букмекерские коэффициенты на бои? Почему реальный вес бойца и его категория могут отличаться на 20 килограммов?
А еще есть я.
Бои и рассказывание историй – две мои самые большие страсти. Боями – сначала это был бокс, потом добавились ММА – я увлекся в 2001 году. Мне было 17, я учился на первом курсе философского