Последний Нейромант. Лев Храбров
пролезть в отсек, чтобы отомстить обидчице, и, как только ее морда просунулась в проем, сдвоенный удар кэпа и Лоренса отсекли ей голову от туловища. Та откатилась в сторону, а тело продолжало извиваться в коридоре.
«Вот это улов!» – очнулся первым Ролин.
«Голову пакуй», – приказал мне капитан.
Я подбежал к ней и отправил в рюкзак.
«Слюну собираем?» – снова включился Ролин.
«Брось, она уже почти застыла, – ответил кэп. – Валеб, сканируй коридор; Лоренс, прикрывай его».
Итьютор вышел, и через несколько минут мы услышали в общем канале:
«Еще две ползут сюда, одна из них матриарх. У нас где-то десять минут».
«Ролин, в коридор. Ставь ловушки. – Гордон повернулся к Альме: – Мины?»
«Есть, но стены не выдержат».
«Переводи на пусковой режим, взрыв по команде», – отчеканил капитан.
Отряд рассредоточился, каждый молча занялся своим делом. Нам с итьютором оставалось только наблюдать. Едва приготовления закончились, из коридора донеслось шарканье многоножки. Капитан с Лоренсом снова встали в авангарде, Альма, ловя тварь на прицел, заняла позицию сбоку от них.
Многоножка застрекотала, готовясь к атаке, но неожиданно для нее от стен коридора в панцирь ударили синие лучи. Тварь задымилась, в воздухе разлился запах гари.
«Крепкая, дрянь! Любую другую эти лучи прошивают насквозь», – донесся в общем канале комментарий Ролина.
Многоножка отпрянула, и в ее лоб впилась стрела Альмы. Раздался хлопок, и тварь, истекая кровью, завизжала. Следующая стрела попала в сочленение между пластинами на брюхе – и взрыв оторвал у многоножки пару лап.
«Лоренс, надо задержать ее в зоне лучей!» – крикнул капитан, рванув навстречу монстру.
Многоножка, застрекотав, бросилась на обидчиков. Капитан и Лоренс, ловко избегая ударов и подставляя под резкие выпады кинетические щиты, не давали ей и шанса продвинуться вперед. Бой длился недолго: когда лучи погасли, тварь уже лежала на полу и дергалась в конвульсиях. Лоренс обошёл ее и, ударив точно между пластинами, отрубил голову. Я, уже зная, для чего он это сделал, тут же упаковал ту в рюкзак.
«Отходим, на выход».
Как только мы сместились, в коридоре, откуда вылезли две убитые нами твари, раздался стрекот.
Матриарх разительно отличалась от своих товарок: в первую очередь размером. Толщина ее тела составляла около пяти обхватов, цвет панциря был практически черным, а лицо на лбу выглядело словно порванным пополам, и под ним угадывалось еще одно. Защелкав острыми жвалами, многоножка не спеша направилась к нам.
«Она прошла линьку!» – прокричал Ролин.
«Альма, отвлеки ее, отступаем, быстро!» – прозвучал приказ капитана.
В многоножку полетела стрела и, попав в нее, сразу же взорвалась, обдав тварь зеленым дымом. Мы со всех ног рванули к двери, тварь, не обращая внимания на дым, поползла следом. Добравшись до ловушки Ролина, ударившей лучами в панцирь, на секунду замерла и, резко заизвивавшись,