Cекрет Коко. Ниам Грин
может, тогда пятьдесят? – Он пытается скрыть отчаяние в голосе, но тут его взгляд устремляется к последним рядам зала – наконец-то кто-то сделал первую ставку, и – хотя Хьюго и делает вид, что все в порядке – облегчение на его лице читается совершенно ясно.
– Ваши пятьдесят евро, сэр, благодарю. Кто даст пятьдесят пять?
Кто-то еще поднимает руку.
– Пятьдесят пять – леди в первом ряду. Шестьдесят?
Так и начинается эта игра, двое участников торгов по очереди повышают цену, пока она в конечном счете не достигает ста десяти евро, после чего снова возникает пауза.
– Сто десять? Кто-нибудь еще хочет предложить больше? – Внешне Хьюго сохраняет спокойствие, но я-то знаю, что в душе он доволен. Какой-то миг все молчат, ожидая, что второй участник торгов за этот лот сделает новую ставку. Однако он не повышает цену, и Хьюго с силой опускает молоточек на стол.
– Продано!
Победительница из первого ряда поднимает свой номерок, и ассистентка Хьюго, сидящая подле него, ставит нужную цифру в ноутбуке, который стоит перед ней на столе. И вот он стремительно переходит к следующему предмету из списка. Хьюго не любит ходить вокруг да около – да он и не может позволить себе такой роскоши, учитывая тот факт, что в списке значится более тысячи лотов.
Из первой половины списка меня ничего не заинтересовало – придется немножко подождать. Но в аукционном зале никогда не бывает скучно, меня всегда занимает сам процесс торгов. Быть может, дело в том, что туда часто приходят люди, которые не собираются ни на что ставить. Я украдкой смотрю налево. В конце нашего ряда на самом краешке деревянной кухонной табуретки примостилась женщина средних лет, одетая в плащ, – в руках она держит каталог, где записывает все цены, за которые уходит в руки покупателей каждый лот. Она – здешний завсегдатай, я встречаю ее каждый раз, когда прихожу, но на моей памяти она так ни разу ничего и не купила. Она даже ставок не делает – просто сидит, записывает цены. Странно, конечно, но она ведь не одна такая. Здесь много кто занимается тем же самым – возможно, такими людьми движет любопытство, скука или даже эксцентричность, как знать?
В течение часа я становлюсь обладательницей подставки для шляп, чудесного старинного фарфора, который стал пользоваться в последнее время огромным спросом, и маленьких часов, которые, правда, нуждаются в ремонте. На очереди – тот мраморный столик. Я ни на миг не сомневаюсь в том, что мы сумеем его перепродать – конечно, на нем видна парочка царапин, придется над ним поработать, но людям нравятся такие французские вещички, да и краску можно подновить.
– Наш следующий лот – этот чудесный столик для умывальных принадлежностей. Лот составной, к столику прилагаются эти коробки со всякой всячиной, – сообщает Хьюго, и двое его помощников выносят заявленный предмет и упомянутые шкатулки в центр зала. Рут едва заметно подталкивает меня локтем, и я киваю. Нет нужды напоминать – я ведь именно его ждала все это время.
– Кто предложит за него семьдесят евро? – вопрошает Хьюго.
Я