Огород по-новому. Революционный метод «ничего-не-делания». Борис Бублик
– без разбору. Потом понял, что это никчемное занятие. Журналы и книги были полны добрых советов, укладывавшихся в мазохистский вариант закона о сечении 80/20: как, затратив дополнительные 80 % средств и усилий, получить на 20 % бóльшую отдачу. Даже поучаствовал в этом малопочтенном балагане: напечатал десяток заметок в разделах «А я делаю так» разных журналов. Но, слава богу, быстро остыл и к такой литературе, и к такого рода изысканиям.
Теперь я знаю, кого мне не хватало: Ивана Евгеньевича Овсинского, Эдварда Фолкнера, Масанобу Фукуоки. Но они тогда были недоступны и я о них просто ничего не знал. Николай Иванович Курдюмов был еще слишком юн, с Семеном Свиридоновичем Антонцом и Виталием Трофимовичем Гридчиным я не был знаком, Зепп Хольцер еще не ездил по белу свету и не звал гостей. У меня не было ни наставника, ни кумира (если не считать того, что, еще будучи школьником, и позже, в зрелые годы, я выискивал в газетах и журналах упоминания о Т. С. Мальцеве – бесконечно обаятельный Терентий Семенович был мне дорог и мил).
И вот довелось мне почти 3 года (наездами) прожить в США, в частности в штате Пенсильвания – колыбели органического земледелия. Там я дорвался до литературы издательства Rodail Press. Не пропускал ни одной фермы, которую можно было посетить. Это было потрясение! Читал взахлеб подшивки журнала Organic Gardening за все годы, книги, энциклопедии. Дома, в Украине, как заядлый органист, выкопал компостную яму объемом 10 м3 и за лето заполнял ее тщательно сбалансированными ингредиентами – десятками тонн донника и озерных водорослей. Даже подумывал вяло, не повезти ли при очередной поездке ведерко своего отменного компоста за океан, на один из фермерских конкурсов, где в качестве призов были трактор, мототиллер (у нас аналог этой штуки зовут мотоблоком), компостер (подобие миксеров для бетона) и т. п. С большим удовольствием перенимал некоторые методы органистов – мульчирование, совместные посадки растений…
Без ложной скромности могу сказать, что в стране было не так много людей, перед которыми как земледельцами-органистами я должен был бы снять шляпу.
Но увлечение органическим земледелием постепенно сходило на нет. В недоумение меня вводили многие факты и фактики:
● никаких табу на рыхление почвы: в «Энциклопедии органического земледелия» можно было встретить подробнейшее описание мазохистской французской (на два штыка) перекопки – дескать, только так можно угодить, к примеру, дайкону; а в журнале Organic Farming – статью с игривым заголовком «Пахать? А почему бы и нет?»;
● странные основания для объявления выращиваемых продуктов питания экологически чистыми: для многолетних культур, дескать, нельзя использовать «химию» в течение 12 месяцев до появления бутонов, а для одно- и двухлетних – в течение 12 месяцев до сева-посадки. Это полное игнорирование возможной загрязненности почвы: в течение многих десятилетий, а не жалких 12 месяцев хранит она продукты разложения гербицидов и пестицидов (подчас канцерогенные). И нет у растений секьюрити, фильтрующих