День барсука. Роман Медведев
здесь нравится, чуть не утонул в эндорфине», – услышал я непонятную фразу из сундука.
Когда через пару часов мы наконец-то открыли шампанское, довольная Таня в одних чулках сидела в углу дивана и теребила мне волосы.
– Сладенький мой, ну почему ты такой маленький?
– Ну ты сказала Тань. В каком это месте я маленький?
– Уси-пуси у мамуси. Да большой, большой. Во всех местах ты большой, – рассмеялась и поцеловала меня в нос Таня
– Понимаешь Ром, я никогда не изменяла мужу. – стала серьезной Таня – Мы женаты то всего два года. Вот только недавно стояли часами в подъезде, целовались и шептались о чем-то. Ты не обижайся, но я люблю его. Но быть с ним раскованной в постели у меня не получается. Мне кажется он не поймет меня. Стесняюсь я его что ли? А с тобой мне так хорошо. У тебя как конфетку хочу всего облизать. Мне так нравится видеть, что тебе хорошо со мной в постели. А как домой приду, так или тебя вспоминаю и улыбаюсь как дура, или про мужа думаю и стыдно аж не могу.
Таня подошла к окну и смотрела на улицу через развевающийся от ветерка тюль.
– Знаешь мне кажется он чем-то догадывается. У него в последнее время тоже часто меняется настроение. То на руках меня носит, то сидит смотрит в одну точку. Ромочка что мне делать?
– Тань ну откуда я знаю? Мне тоже не удобно что я кого-то как бы обманываю, – соврал я, любуясь на эту красоту. Таня в чулочках и поясе, с красивой грудью, короткими взлохмаченными волосами, задумчиво смотрящая в окно, была самое красивое что я видел в своей жизни.
«Она была очень красивая» – согласился говорящий сундук.
***
Летние вечера долгие, но непонятно вдруг откуда-то взявшаяся привычка ложиться спать ровно в одиннадцать, взяла свое, и я уснул, так и не дождавшись бабушку.
Ночью мне снились кошмары. Какие-то женщины с давно забытыми лицами упрекали меня за что-то. Они были разных возрастов, и было видно, что жили в разное время. Некоторые из них выглядели как с черно-белых фотографий, а других я видел очень четко и в цвете. Те, которые были черно-белыми были молодыми и называли меня Рома, Ромка. Полноцветные женщины были старше, называли меня Роман или даже Роман Григорьевич.
Бывшая жена прямо как наяву грозились лишить общения с детьми. Другие девушки угрожали, родителями, мужьями или бандитами, обещали убить меня или повеситься у меня перед окном. Женщины менялись со скоростью калейдоскопа, но все они проклинали меня.
Кошмар снился долго, но потом всё прекратилось. На душе стало спокойно и я увидел бабушку, вяжущую четырьмя спицами белый шерстяной носок. Бабушка сидела на своем любимом месте – в кресле около окна.
– Здесь света больше и видится лучше – говорила она, устраиваясь с клубками шерсти на любимое место. Только, бабушка была не такая, как я её привык видеть, а гораздо старше. Маленькая, сгорбившаяся, но такая же родная и близкая.
«Она была такой незадолго как покинула нас», – раздался голос у меня в голове.
– Что Ромочка не спится? – спросила бабушка,