Китайский на двоих. Алиса Воронцова
тетка добродушно пустила Риту пожить у нее, пока она не найдет себе работу и жилье. У Марины Станиславовны была просторная двушка в Выборгском районе совсем недалеко от метро, что не могло не радовать Риту, так как машина теперь стояла на парковке во дворе и сиротливо поблескивала фарами под светом вечерних фонарей, ожидая своей участи: не то сгнить под питерским дождем, не то уехать на ремонт в автосервис. Комната, где разместили Риту, была светлой, с большим окном. Она каждое утро открывала его и пыталась надышаться полной грудью, как будто за ночь у неё кончался весь воздух в легких. В углу комнаты стоял диван, рядом кофейный столик из темного стекла на тонкой ножке, а напротив располагался гробоподобный шкаф родом из Советского Союза, у которого посреди ночи то и дело открывалась одна из дверей, пугая Риту зловещим скрипом. На стенах висели картины то ли маслом, то ли акрилом, которые писала светкина тетка в своем кружке по живописи, куда ходила по воскресеньям. Холсты изображали абстрактные рисунки того, чего нельзя было разобрать, и только на одной картине было красное маковое поле с уходящим за горизонт солнцем. Видимо, накануне этого урока преподаватель живописи все-таки сходил к психотерапевту.
Обыкновенно, вечером приходила Света, и они вместе сидели за ноутбуком и искали подходящие вакансии. Иногда подруга тоже оставалась ночевать у тетки, чтобы Рите не было тоскливо и одиноко: ночью всегда настигала грусть и страх перед будущим.
Уже наступил май, и первые грозы смыли всю пыль с городских улиц. По утрам чирикали воробьи, и иногда даже выглядывало солнце. В одно такое утро Рита проснулась раньше всех и решила приготовить завтрак. Заглянула в холодильник, пошарила по полкам. Взгляд упал на две пачки творога. «Отлично, будут сырники.» – подумала она. Готовила Рита хорошо, Света часто просила готовить на них двоих в общежитии, беря на себя всю уборку. Особенно хорошо получалась у нее азиатская кухня.
Взбивая яйца венчиком, Маргарита невольно начала вспоминать всю прошедшую неделю, все те унижения, которые пришлось ей испытать, угрозы и насмешки сокурсников, обиду от ужасной несправедливости, и беспомощность перед этими большими и влиятельными людьми. Рита отряхнулась от воспоминаний и наплывших чувств, и поставила сковородку на огонь. Слепила несколько сырников, обваляла в муке. «Взбодрись, Ритка!» – сказала сама себе – «Жива, здорова, крыша над головой пока есть, не выгоняют. Все образуется!».
– А чем это у нас так вкусно пахнет?! – проснулась на запах Света. – Ого! Сырники! Давно ты не баловала нас своими шедеврами.
– Да ну тебя, какие шедевры, пустяки какие. – буркнула себе под нос Рита.
– Чего ты там бормочешь? Так, сегодня мы должны найти тебе работу. В лепешку расшибемся, но найдем!
– Мы? А тебе на учебу не надо?
– Ой! – отмахнулась Света. – Не умрут без меня!
– Свет, ты и вчера не ходила, и три дня назад пропустила. Я же не маленькая. Не бойся, ничего я с собой не сделаю, с крыши прыгать не буду, вены резать тоже.
– Ну, Рит! Я очень