Бывшие. Амина Асхадова
жить с чистого листа. Сейчас я понимаю, как было глупо начинать все с чистого листа в городе забытых грехов. В городе, где живет она.
Эля все так же красива, словно и не было долгих лет разлуки, и вот я снова влип в это дерьмо. Я думал, что мне будет все равно, ведь нашу первую встречу я уже представлял, и не один раз. Представлял, как я буду смотреть на нее сверху вниз, а в моих глазах будут лишь холод и надменность, только вышло все наоборот – это я ловил равнодушие в ее холодных глазах.
Казалось, потеря мужа сломила ее, а я от этой новости не испытал ровным счетом ничего. Ее мужа я знал и ровно столько же ненавидел.
Как сейчас помню, в тот день она сделала свой выбор. Эля выбрала не меня, потому что во мне она видела мажора и прожигателя жизни, а в Олеге Бестужеве… в нем она видела семьянина. Она таких искала – надежных, верных, постоянных, а на меня, обычного любительского бойца никогда не смотрела. И неважны ей были мои признания в любви, она им не верила:
– Сегодня ты мне это говоришь, а завтра другой скажешь, – прошептала Эля однажды, оставив поцелуй на моей щеке, и ушла.
Несмотря на ее недоверие, наши отношения начали зарождаться. И продлились они ни много ни мало год.
Эля росла в детдоме, но эта жизнь ничуть не сломила ее. Она болела синдромом отличницы, стремилась к лучшей жизни и поступлению в столичный вуз.
Мы встретились, будучи студентами. Счастливая первокурсница в жутко дождливую погоду шла на свою первую пару, а я ехал в папином авто и окатил ее водой из самой грязной лужи. Несмотря на то, каким я был нехорошим человеком, что-то заставило меня остановиться и попросить прощения. Но извиниться я не успел: незнакомка пнула папин немецкий автомобиль ногой.
– Мог бы и сбавить скорость перед лужей, здесь вообще-то люди ходят! – гневно воскликнула она, а ее одежда оставляла желать лучшего.
Испытав тогда невиданную злость, я и забыл прощения попросить. Так, слово за слово мы с ней сцепились, а Эля… залепила мне пощечину. В этот же день я отыскал ее данные и адрес, и только лишь через месяц я заслужил улыбку этой бойкой особы.
Наше знакомство я все годы вспоминал с улыбкой. Эля была первым человеком, которая посмела вести себя так со мной, и своим характером она подпитывала мои чувства каждый день, каждый месяц.
Эля влюбилась в меня. Когда между пар я перехватывал ее на несколько секунд и похищал поцелуи этой первокурсницы, ее руки дрожали, а дыхание учащалось, и неважно, что после этого она давала мне пощечину и называла «негодяем».
– Не нужны мне твои поцелуи. Сначала семья, а потом уже поцелуи, – напоминала она и сбегала.
Видимо, Эля забыла и те ночи, когда я похищал ее из дома и увозил за город. В первую такую ночь она вырывалась, грозя мне полицией и судами, затем затихла и молча слушала мои рассказы о звездах и млечных путях.
А затем умоляла о продолжении:
– Расскажи еще… В детском доме нам не рассказывали так красиво.
Я не заметил, как влюбился и я. Эля хотела видеть рядом верного романтика, а не бойца, и я стремился дать ей это. Каждый раз мне казалось, что я уже завоевал ее