Одинокая запись. Артём Швецов
ненавидел я тогда весь белый свет и исходящее от него тепло, поэтому повесил плотные шторы и обзавёлся кондиционером, однако мне всё ещё было непривычно. Как-то тихо было. После развода и порицания коллег за мои смелые высказывания я остался один. Я всего-то хотел добиться своей цели. Пока я мечтал о будущей славе, о признании моих заслуг научным сообществом, в дверь позвонили. Я знал, кто это. Он никогда ещё не опаздывал. Я нехотя сунул ноги в тапки и, ворча под нос ругательства, подошёл к двери.
– Доставка продуктов! – крикнули с той стороны.
Закатив глаза, я открыл дверь.
– Добрый день, вы заказывали пять порций лапши быстрого приготовления с курицей и овощами, пять банок тушёной свинины, брусок мыла, пару перчаток, четыре рулона туалетной бумаги и… два предохранителя. Проверяйте, – быстро отчитался парниша, после чего глубоко вздохнул. Казалось, комплекция его тела не предназначена для такой работёнки. Курьером он стал не только, чтобы заработать на студенческую жизнь. Юноша хотел сбросить лишний вес. Я бы помог ему стать совершенней. Его тело являлось бриллиантом, который ждёт огранки. Нужен был лишь подходящий мастер.
– Как продвигаются ваши дела? – нагло спросил он, когда я проверял товар.
– Не дела. Дела – это у тебя заказы. Я занимаюсь научными опытами и изысканиями. Это всё, что тебе следует знать.
– Вы бы хоть вышли воздухом подышать. Гулять – полезно для здоровья. Вот я сейчас с такой работой быстро не только здоровье в норму приведу, но…
– Товар на месте. Вот деньги, – отдал купюру и поспешно захлопнул дверь, оставив паренька по ту сторону двери с раскрытым ртом.
Зря я так с ним обходился. Он единственный, кто питал интерес к моим исследованиям. Он и ещё один человек. Не люблю людей. Ненавижу всё человечество. Поэтому я никуда не выхожу. От одних взглядов на улице меня воротит. Волны лицемерия и лжи давно затопили континент под названием «цивилизация». Хотя «цивилизация» должна быть спасительным берегом для всех, кто утопает в океане невежества.
Я пошёл к себе в спальню, которую называл лабораторией. Комнату даже в лучшие времена нельзя было назвать ухоженной, а теперь следы сожительствующего со мной бардака сияли во всей красе. Постель была неубрана, пыль на оборудовании лежала вековым слоем, банки и бутылки прятались по углам, как тараканы, поселившиеся в моей квартире, молотки, шурупы, отвёртки и прочий инвентарь затерялся в лабиринтах из, кабелей и проводов. В центре спальни стоял стол, на котором лежал механический скелет, созданный из сплава цинка, свинца и магния. Индикаторы не горели, а стрелка вольтметра стояла на нуле. Я решил снова подать напряжение. Индикаторы загорелись красным, стрелка вольтметра сдвинулась с места.
– Больше мощности, – сказал я и увеличил напряжение.
Индикаторы загорелись жёлтым. Этот этап давно был пройден. Нужно, чтобы они горели зелёным. Я смотрел на вольтметр и экран монитора. Там до сих пор шла прямая непрерывная линия. Никаких колебаний, хотя свет в помещении заморгал. Не успел я увеличить напряжение, как все лампочки перегорели, а оборудование вышло из строя. Я уже привык к кромешному мраку, но мои соседи не могли приспособиться. Посмотрев в окно, я понял, что сейчас ночь и что в этот раз обесточил весь район. Неполадку я быстро нашёл и устранил. Не зря заказывал новые предохранители. Но от гнева соседей они предохранить не могли.
День 2.
На улице, скорее всего, всё также было жарко. Синоптики предупредили о надвигающейся аномальной жаре. Хорошо, что вовремя успел купить кондиционер. Они тогда дорожали, а моим мозгам была нужна прохлада. Кстати, мой механизм тогда чуть не расплавился. Слишком большое напряжение подал. Ещё тревожили меня счета за неоплаченные коммунальные услуги. Я был по уши в долгах. Банки требовали погашения кредитов. Это ещё одна причина, почему я не выходил на свет. Единственный выход из ситуации, который на тот момент мне виделся самым реалистичным, – закончить опыты. Однако чем дольше они продолжались, тем глубже я зарывался в долги. Мой разум утопал в тревоге и волнении, когда в тот день ко мне постучались. Я уже знал, кто стоял за дверью.
– Вы только посмотрите! Безработный бездельник, лишившийся семьи по дурости. Скоро и крышу над головой потеряешь. Я этого добьюсь, – на лестничной площадке стояла с явно недовольным видом и высокой тёмной причёской женщина, год назад ушедшая на пенсию.
Когда подходит возраст покинуть работу, далеко не всем людям хочется менять привычный уклад жизни. Особенно нездоровится окружающим: вместо того, чтобы наслаждаться долгожданным отдыхом, некоторые пенсионеры пытаются найти новую работу, но чаще всего недовольные вечным бездельем мешают спокойно жить остальным, вмешиваясь во всё, докуда может достать их длинный нос. С Людмилой Абрамовной тот же случай. Раньше работала в банке – сейчас заняла место управляющего домом. Теперь бесконечные целевые сборы – обыденная вещь. Я единственный, кто уклонялся от них… Кто пока мог уклоняться ввиду моего авторитета, который таял на глазах под воздействием жарких слухов и споров, разгоняемых по дому душным ветром, состоящим из молекул ненависти и презрения.
– Что вам от меня