Случайный нянь. Эвелина Андерсон
столичного НИИ нельзя было назвать слишком зажиточной. К тому же, большую часть жизни мама не работала из-за проблем со здоровьем. Чувство вины за это не покидало Антона долгие годы. Ведь именно его рождение сделало из мамы инвалида. В семье не любили вспоминать эту историю и всячески ограждали от нее мальчика. Но когда ему исполнилось восемнадцать, одна из теток, впервые увидевшая племянника, после нескольких стопок вишневки так скоро замела языком, что ее было не остановить. Всю историю, к счастью, рассказать она не успела, но главное Антон уяснил – если бы не его рождение, мама была бы здорова.
Именно это разъедающее чувство вины толкало его вперед. В институте он стал лучшим на курсе, после практики его пригласили работать сразу в три столичные компании и две зарубежные. Но он выбрал стажировку в Германии и уехал на год перенимать опыт сотрудников всемирно известной организации «HOCHTIEF AG», занимающей лидирующие позиции на строительном рынке. Полученные знания и опыт вкупе со стремлением и амбициями сделали свое дело. Антон поставил на кон все и «ухватил за яйца розового единорога» – мечты в кратчайшие сроки осуществились: родители переехали из малогабаритки в просторную трешку; папа пересел с «Жигулей» на «Субару», маме открылись двери самых дорогих медицинских клиник и оздоровительных курортов. И кроме этого масса мелочей вроде домработницы, ресторанов, брендовой одежды и прочих атрибутов сытой жизни.
Но наслаждаться безоблачным счастьем семье Кронштейнов пришлось недолго. Мама, несмотря на все усилия лучших специалистов, отошла спустя пять лет. Конечно, счастье, что ей удалось прожить так долго. Сам доктор медицинских наук, профессор Серебрянников, давал ей максимум два года, а тут – пять! Вслед за ней ушел и отец – жить без любимой женщины оказалось не под силу. Сердце его остановилось в час дня, чтобы больше никогда не забиться. Было в этой истории что-то мистическое, ведь мамина смерть тоже наступила в час. И похороны… Похороны обоих состоялись в одинаковое время с разницей в год и месяц. Все эти необъяснимые мелочи стерлись из памяти Антона и вспыхнули только сейчас, при взгляде на наручные часы, подаренные отцом на совершеннолетие. Стрелки замерли на отметке «I» – именно в 13.00 Антон провалился в пруд…
– Чертовщина, – ругнулся он, протирая рукавом рубашки циферблат. – Что-то я задолбался сегодня. Бесконечный день…
Мысли, едва появляясь в гудящей голове, мгновенно улетучивались. Антон стоял на дороге, пытаясь поймать такси. Он ловит такси! Сколько лет назад такое было в последний раз? Не автомобили класса люкс через диспетчера вызывает, а торчит на обочине с поднятой рукой! В тесных брюках, сидящих почти в облипку; в рубашке, застегнутой на несколько нижних пуговиц; в мокрых ботинках и без носков. Жизнь делала крутой вираж, и непонятно – в какую сторону…
Спустя пятнадцать минут притормозила убитая девятка, и пенсионного возраста водитель деловито поинтересовался:
– Далеко?
– Туманово.
Водитель загрузил адрес в навигатор и присвистнул:
– От ты, брат… Дорого выйдет.
– Сочтемся, – пробубнил Антон.
Старичок