Проклятый эксперимент. Бонна. Вера Чиркова
удастся стереть с себя позорное пятно.
– Еле вас нашел, – вышел из спальни возница и сразу заметил, что донна возится с ребенком одна. – А где нянька?
– Выгнала я ее… – огорченно призналась Лиарена, не подобает воспитанным доннам начинать свою жизнь в чужом доме с ругани со слугами. – Каринд раскричался, а она дрыхнет… да еще и хамить начала. Ты не можешь найти теплой воды? Как видишь, у наследника крупные неприятности.
– А у нас всегда большой котел с вечера наливали, – припомнил возница, озирая комнату в поисках чего-то подобного, – и хранили в особом сундуке, обитом изнутри войлоком. А еще в умывальне теплая вода может быть.
– Я умывалась – не было, – хмуро сообщила Лиарена. – И девица эта сказала – какая вода среди ночи? Я потом вспомнила, Дили писала, ночами у них тут горячая вода только в купальне под домом. Когда она ходила последнюю луну, ей в умывальню ведрами носили.
Посвящая Берта в свои проблемы, донна без дела не стояла. Набрав воды в рот, чтобы немного согреть, смочила уголок пеленки и немного обтерла ребенка, а потом щедро полила покрасневшую кожицу облепиховым маслом и промокнула лишнее мягкой ветошкой. Этому нехитрому приему ее научили селянки, и в тот момент девушка искренне считала, что подобные хитрости никогда не пригодятся сыну богатого дорина.
– Пойду принесу горячей водицы, – решил Берт. – Может, еще чего нужно?
– Кормилицу сначала поищи, – попросила девушка. – Он есть хочет. Смотри, как жадно тянет в рот мой палец.
– Бедолага, – удрученно покачал головой направившийся к двери Берт и вдруг остановился. – Вы уж простите меня, донна. Но теперь меня отсюда и сам дорин не выгонит.
– Да я уже и не спорю, – неслышно вздохнула Лиарена, когда дверь за стариком закрылась. – И даже вслух могу признать свою неправоту.
Она уже переодела малыша в чистые рубашонки, выбрав из тех, которые лежали на столе. В шкафу с одеяльцами и пеленками не нашлось ни одной глаженой рубашечки. Возможно, они хранились где-то в другом месте, но отходить далеко от ребенка Лиарена не решилась. Завернула его в две пеленки и легкое одеяльце и присела в кресло, тихонько разговаривая с малышом.
– Кормилицы нет, – доложил вернувшийся Берт. – Еще два дня назад ушла… сразу, как только дорин уехал за невестами. Муж ее забрал… все они тут нашу донну Дильяну просто ненавидят.
Старик опасливо оглянулся на двери, шагнул к Лиарене и шепнул:
– Говорят, когда Тайдир понял, что она сбежала, сутки из комнаты не выходил и к себе никого не пускал.
Донна только хмуро кивнула, сказать ей было нечего. Все, что только можно, уже не по разу и не по два сказали домочадцы, ошарашенные произошедшим не менее Тайдира. Молчали только дорин Симорн и дорина Майрена. Да старались помалкивать Лиарена с Олирной, младшей из сестер, хотя по ним обеим поступок Дильяны ударил сильнее всего. Девушек из дома, где произошел подобный