Друг отца. Он не отпустит. Майя Новак
качаю головой, но так, чтобы все остальное тело не двигалось.
Пытаюсь унять дрожь, но она разбирает все сильнее, и я чувствую, как мелко трясется мое тело, а по спине стекает ледяной пот.
– Тогда не провоцируй, Арина, – добавляет Гордей и прячет оружие за спиной.
Я шумно судорожно втягиваю в себя воздух. Легкие пекут от того, как долго я задерживала дыхание.
Гордей буквально сдергивает меня со столешницы и избавляет от остатков платья. Я стою перед ним, словно безвольная кукла, позволяя срывать ошметки одежды. Мышцы окончательно окаменели от напряжения, и я уже едва держусь на ногах.
Гордей аккуратно расстегивает мой бюстгальтер и стягивает лямки по рукам. Внимательно рассматривает мою грудь, словно никогда не видел. Я точно помню, что он ее даже трогал. Отпечатки его ладоней до сих пор горят на нежной коже моих полушарий.
Потом он стягивает мои трусики по бедрам почти до самых колен. Они падают на пол. Гордей присаживается, чтобы избавить меня от оставшегося кеда, носка и белья.
Отбросив все это в сторону, выпрямляется и ведет меня на подгибающихся ногах к ванне. Помогает забраться в нее и лечь в теплую воду.
– Отмокай, а я схожу за аптечкой. Надо промыть твою ногу.
– Ты позвонишь моему отцу? – спрашиваю, когда он берется за ручку двери.
– Нет, – не оборачиваясь, отвечает Соболев и выходит.
Хочется истерить, плакать, кричать. Делать хоть что-нибудь, что позволит мне как можно скорее убраться отсюда подальше.
Но сил уже совсем не осталось.
Выбираю из волос застрявшие кусочки веток и листьев. Потом погружаюсь в воду с головой и лежу так, пока легкие опять не начинают гореть.
За закрытыми веками пролетает весь вечер и большая часть ночи.
Мудак Руслан, поездка в лес, потом эти ублюдки со своим багажником. А теперь еще и Гордей, который спас меня только ради того, чтобы закончить то, что начали уроды из леса.
До того, как Соболев вернется в ванную, я успеваю помыться и хорошенько отмокнуть.
Пытаюсь выбраться из глубокой ванны, но слабые руки даже не дают подтянуться. В этот момент появляется Гордей. Видит мои потуги и, поставив аптечку на столешницу, торопится ко мне. Берет под мышки и помогает выпрямиться, а потом и выступить из ванны. Заворачивает меня в большое пушистое полотенце и, подняв на руки, снова усаживает на столешницу.
Гордей обрабатывает мою ногу. Дует на нее, но я совсем не чувствую боли. К тому же, меня окончательно разморило и покинули силы, так что я даже не говорю ему, что ничего не ощущаю.
Забинтовав ногу, он вытирает мои волосы, а потом достает из ящика фен.
– Ты собрался сушить мне волосы? – спрашиваю еле слышно. У меня нет сил даже удивляться.
– Да. Посиди смрино.
Опустив голову, закрываю глаза и позволяю Гордею меня расчесать, высушить волосы, а потом поднять на руки и занести в гостевую спальню. Он укладывает меня на кровать, разворачивает из полотенца и укутывает в одеяло. Приглушает ночную лампу практически до полной