Смертная казнь. Опыт комплексного исследования. Оксана Лепешкина
Закона СССР от 16 августа 1938 г., в котором говорилось, что суд «не только карает преступников, но также имеет своей целью исправление и перевоспитание преступников», некоторые ученые одной из целей наказания назвали цель кары (возмездия). Б. С. Утевский60 и М. М. Исаев61 считали ее даже единственной при применении наказания к «врагам народа» высшей меры наказания и длительных сроков лишения свободы. При этом под целью кары понималось причинение преступнику определенного страдания, лишения.62 Тем не менее ряд исследователей причинение лишений признавали средством достижения других целей.63 Как указывал А. Л. Ременсон, приписывание наказанию цели кары означает, что оно является самоцелью, а также приводит к уменьшению значения цели предупреждения преступлений.64 Сходная с Законом от 16 августа 1938 г. формулировка ч. 1 ст. 20 Основ уголовного законодательства 1958 г. (ч. 1 ст. 20 УК РСФСР 1960 г.), согласно которой «наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью…», объединившая сущность и цели наказания, возобновила дискуссию о цели кары. Именно как цель кары истолковал это законоположение Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 19 июня 1959 г. № 3 «О практике применения судами мер уголовного наказания», действовавшем в этой части до издания Постановления от 29 ноября 1962 г. № 14.65 Между тем, по словам одного из разработчиков проекта Основ уголовного законодательства Н. А. Стручкова, грамматически союз «но и» противопоставлял сущность наказания его целям.66 Так, по мнению Б. С. Утевского, отказ от задачи кары «повел бы к ослаблению действия наказания на неустойчивых людей».67 И. И. Карпец исходил из того, что цель кары второстепенна, но только ее наличием в уголовном праве объясняется установление обязательного минимального срока отбывания наказания, назначение смертной казни или лишения свободы на длительный срок.68 Полемизируя, И. С. Ной указывал, что отбывание минимума наказания служит достижению цели общего предупреждения, а применение к осужденному смертной казни – цели специального предупреждения.69 М. Д. Шаргородский считал, что уголовное законодательство «не должно ставить перед собой цели мести, возмездия или кары»; наказание, по его мнению, не имеет целью причинение страданий, а лишь связано с ними, поскольку заключает в себе лишение преступника какого-либо блага.70 А. А. Пионтковский считал, что признание цели возмездия «приведет к превалированию задач устрашения», а цели кары означало бы, что наказание – самоцель.71
Таким образом, кара – это свойство, сущность уголовного наказания, которое в современном обществе не должно преследовать цели возмездия или кары. А поэтому, как указывает В. Н. Кудрявцев, «достижение социальной справедливости должно быть ограничено рамками закона, запрещающего самосуд, телесные наказания и ставящего под серьезное сомнение допустимость смертной казни».72
Цель
Уголовное право: Общая часть / Под общ. ред. И. Т. Голякова. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Госюриздат, 1943. – С. 222.
Советское уголовное право: Часть Общая / Отв. ред. В. М. Чхиквадзе. – М.: Госюриздат, 1952. – С. 319.
Бюллетень Верховного Суда СССР. 1959. № 4. С. 6; 1962. № 6. С. 16.
Советское уголовное право: Общая часть / Под общ. ред. В. М. Чхиквадзе. – М.:Госюриздат, 1959. – С. 260.