Пламя и тьма: искра творения. Наталья Куртакова
богу гор, моля его о мягкой зиме и плодородном лете.
Виктор проехал половину города. Ветер стих, но продолжал моросить мелкий дождик. На его пути оказалась женщина с корзиной, полной винограда. Поскользнувшись на мокрой земле, она упала, рассыпав грозди по земле. Мужчина остановил жеребца, спешившись, подошел к женщине и помог подняться. Она была местной торговкой, продавала фрукты и овощи. Когда женщина увидела Виктора, на ее заветренном лице промелькнула хитрая улыбка.
– Вернулся?! – спросила она. – Ждет, ждет тебя твоя беляночка.
– Нужна помощь? Я мог бы проводить тебя до дома, – любезно предложил он.
– Нет, ступай, жена ждет.
Улыбнувшись во весь рот, он в один миг оказался в седле и пустился галопом туда, где ожидало его счастье.
Их дом был самым крайним в городе. За забором гора начинала свой подъем, а вековые деревья нависали над крышей. Он увидел супругу, та работала в саду. Тонкая женская фигура торопливо укрывала растения перед грядущей зимой. Виктор заметил, что его любимая сильно похудела с их последней встречи и забеспокоился, не случилось ли чего с ней. Женщина тем временем распрямилась, вытирая тыльной стороной руки вспотевший лоб, и, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, обернулась.
Адея Иднис была супругой Виктора уже четыре года. Ее внешность была настолько необычной и в то же время притягательной, что люди часто избегали общения с ней, опасаясь, что она – посланница ведьм. Миниатюрная женщина-альбиноска была старше своего мужа на два года, ей исполнилось двадцать два. В Суле многие поговаривали, что она продала свое лоно темным силам, чтобы сохранить молодость и околдовать Виктора. Ведь как бы они ни старались зачать дитя, у них не получалось. Но, несмотря на косые взгляды и укоры в ее сторону, Адея продолжала верить и молить богов о ребенке.
– Я чувствовала, что ты приедешь сегодня, – тихо сказала она, как только Виктор подошел к ней.
Муж запахнул шерстяной плащ на ней поплотнее, чтобы жена не замерзла. Проведя пальцем по ее белоснежной щеке, поцеловал ее и крепко обнял.
– Хлеб только испекла, еще теплый, – опустив белые ресницы, она взяла его за руку и потянула к дому.
– Ты не представляешь, как я проголодался!
Супруги вошли в дом и их окутал запах свежеприготовленной пищи, жар камина и домашний уют. Жилище их было ни маленьким, ни большим. Вместительная кухня с очагом и массивным столом первой встречала гостей. Хозяйская комната с кроватью была справа, а слева обустроили детскую. Именно в нее была вложена вся любовь супругов, но пока колыбель, стоявшая в центре комнаты, пустовала, расписные стены не слышали детского смеха, деревянные игрушки одиноко стояли на своих полках в ожидании того, кто поиграл бы с ними. Дверь в детскую всегда была открытой. Адея часто засыпала там на софе рядом с колыбелью, а Виктор, как заботливый муж, переносил ее на супружескую кровать.
Сняв