Вечное ожидание папы, старый Чоно. Эдияр Садырбекович Муканбетов
один за другим быстро взбирались на коней дедушка и Токтобек. Сзади к сёдлам привязаны шубы из овчины, а спереди и по бокам закреплены брезентовые сумки с провизией. У Деда за спиной большая двустволка, у Токтобека его самодельный лук. Из юрты вышла бабушка, худенькая старушка в белом платке с мелкими красными цветами, за спину уходят две косички с обильной проседью. Большую деревянную, расписанную чашку, налитую до краёв кумысом, она протянула Токтобеку. Веет ароматом кобыльего молока с кислинкой и резким запахом вяленой кожи. Она приговаривает:
– Настоящий охотник всегда сильный и ловкий, выпей, мой маленький барс. Пока малыш пил, бабушка произносила: – О милостивый создатель, тебе одному мы поклоняемся, тебя одного молим о помощи, ты великий и всесильный, храни моего маленького жеребёночка от бед, где бы он ни был!
Малыш быстро осушил посуду, размером чуть меньше его головы, вытер образовавшуюся белую пенку с верхней губы со словами:
– Тай-Эне7 спасибо, теперь я буду как настоящий барс!
Дед уже поскакал за всадниками, он обернулся и громко позвал:
– Догоняй Токо!
Пятилетний Токтобек развернул своего коня в сторону отъехавшего деда, отпустил поводья. Его гнедой, учуял свободу, стал разгоняться. Мальчик обернулся назад прям как дедушка и крикнул:
– До завтра Тай- Эне!
Бабушка долго смотрела вслед уезжавшему внуку, за её спиной и старенькая юрта излучала уют и тепло.
Токтобек у входа в метро вернулся в реальность, оглянулся: здесь всё по-другому. Его умиротворённое лицо стало обеспокоенным, он нахмурился. Толпа спешащих людей и спуск по эскалатору вернули его сознание в настоящую жизнь. Внутренняя подавленность от событий последней ночи, порождали много вопросов без ответов: «И что товарищ майор в отставке, бывший афганец, чего ты добился в 45 лет? Кроме офицерского звания и чести, что у тебя осталось! Семьи нет, трое детей в разных местах! Первая жена где-то болеет, вторая кинула, здесь в Москве с работой обманывали десятки раз! Денег вообще нет. Своего дома нет, машины нет, эта работа временная! О боже, ты меня наказываешь, испытываешь, показываешь новый путь? С нуля всё начинать? В чужом городе, чужой стране, один? С этой стройкой на ноги никогда не встать! Надо искать другие пути, я сильный, в меня стреляли много раз и не убили, значит, моя миссия ещё впереди, уже падал, поднимался и в этот раз поднимусь!»
Под его внутреннее общение с самим собой, рабочий день проходил как ускоренное кино. Быстрый видеоряд живых картинок: он спускался в метро, совершал переход в станцию пригородных поездов, здоровался с другими рабочими из Средней Азии, вместе ехали в электричке. Он на стройке, перекидывал и клал кирпичи в высотном здании. Строители, рабочие разных национальностей обедают «дошираком», среди них знакомые парни из ночной квартиры рядом с Токтобеком. Он на кладке кирпичей, ему кто-то подкладывал раствор. Стройка огромного микрорайона, десятки высотных домов, в каждом из них