Мирина – жрица Скифии. Ирина Федоровна Панина
по ковру из темно-красного клевера к сверкающей вдали голубой ленте Катуни.
Когда Аргимпаса добралась до реки, Мирина уже радостно плескалась в студеной воде. Оставив корзины в тени раскидистого дерева, провидица широким рукавом утерла струящийся по лицу пот. Затем, прикрыв ладонью глаза от слепящих солнечных лучей, она стала наблюдать за резвящейся в воде девочкой. Аргимпаса безмерно любила свою непоседливую внучку и гордилась ею. Мирине были присущи живость ума, безмерная доброта, жажда познания и поистине уникальная память. Все это позволяло девочке с легкостью усваивать жреческие премудрости, которым обучала ее бабушка.
– Ты будешь самой знаменитой жрицей всей Скифии! Слава о тебе пройдет по всем кочевьям, – вполголоса проговорила Аргимпаса, любуясь внучкой, уверенно противостоящей стремительным водам Катуни.
Подумав, провидица разулась, подняла подол длинного платья и осторожно вошла по колено в обжигающе-холодную воду. Девочка подплыла ближе к берегу и с хохотом стала плескать водой в бабушку.
– Миринка! Мириночка! Ах ты, маленькая проказница!!! – со смехом восклицала Аргимпаса, прикрываясь свободной рукой от каскада летевших на нее брызг.
В последний раз обдав бабушку ледяным дождем, девочка стремительно выскочила из воды. Наклонив голову набок, Мирина запрыгала на одной ножке, стараясь избавиться от попавшей в ухо воды. Аргимпаса подошла к внучке, засучила высоко рукава и сильными движениями ладоней выжала ее мокрые волосы. Чтобы поскорее согреться, Мирина принялась носиться по берегу реки, словно резвый жеребенок. Тепло улыбнувшись, Аргимпаса опустилась на землю и, прислонившись спиной к большому нагретому солнцем валуну, стала сосредоточенно перебирать собранные ею целебные растения.
Спустя некоторое время к ней примчалась разгоряченная Мирина. Опустившись на колени, она заглянула в лицо Аргимпасы и, смешно вытягивая губы, виновато проговорила:
– Ты не сердишься на меня, бабушка, за то, что я забрызгала тебя водой?!
– Ну что ты, родная! Разве я могу сердиться на тебя?
Большие черные глаза пожилой жрицы с любовью были устремлены на ребенка. Годы не погасили их яркого блеска, а лишь придали им бездонную глубину и мудрость.
Мирина присела на землю рядом с бабушкой и задумчиво потрогала золотые фигурки медведей, пришитых к украшенному бисером войлочному нагруднику Аргимпасы, после чего прижалась губами к ее морщинистой руке. Обнаженные от плеча до кисти руки жрицы были покрыты сложной татуировкой, выполненной особой китайской тушью, причем священная татуировка распространялась также и на большие пальцы. С носителем такого знака можно было говорить лишь с почтительной интонацией. Придет время и ей, Мирине, дочери могущественного скифского вождя Таргитая, тоже нанесут сакральную татуировку. Но этот знак высокого отличия еще нужно было заслужить.
Глубоко вздохнув, девочка