Мирина – жрица Скифии. Ирина Федоровна Панина
и оставил этот случай без должного внимания. едленно, царевич в безысходной ярости выскочил из дворца с острым х за сп
С этого времени в сознании Уархага откуда-то из глубины проступила мысль о том, что все окружавшие его люди, близкие и даже незнакомые, лишь обманывают его, когда проявляют доброту. Что это всего лишь скрытое Зло, и оно должно быть непременно уничтожено. И когда до Уархага дошли слухи о добрых делах и чудесных исцелениях провидицы Аргимпасы, он, не зная ее, уже проникся к ней чувством непреодолимой враждебности.
Продолжив скрытую борьбу за обладание престолом, Фамир не остановился на достигнутом и с осторожностью плел интриги вокруг царской семьи. Однажды в непринужденной застольной беседе с Октомасадом за чашей доброго вина Фамир как бы невзначай проронил:
– Наш бесценный Уархаг уже довольно сносно овладел боевыми навыками, необходимыми молодому воину! Может ему следует продолжить совершенствовать свое воинское мастерство в особом отряде неустрашимых псов-волков?
Бросив пронзительный взор на лоснившуюся от жира льстивую физиономию вельможи, Октомасад задумался. Весь быт и строй скифского общества был проникнут героическим духом и привычкой к войне. Каждый кочевник в первую очередь был воином и лишь потом табунщиком, пастухом, охотником или каким-либо ремесленником. Отдельные племена могли вести самостоятельные военные действия с вражескими отрядами, но в случае угрозы самой Скифии, как в случае вторжения персидского царя Дария, незамедлительно объединялись в крупные войска под предводительством скифского правителя. Самой почитаемой частью скифского воинства считались стремительные конные отряды псов-волков. Они представляли собой сугубо мужской союз под предводительством знаменитого военачальника Ишпакая. В жестоких кровопролитных битвах эти отряды всегда возглавляли передовой строй скифского войска. Подобно бешеным псам или волкам они с диким рычанием, очертя голову бросались в атаку, не обращая внимания на полученные раны и не чувствуя боли, тем самым повергая противника в замешательство и страх.
– Что ж, я согласен определить своего сына Уархага в отряд бесстрашных воинов Ишпакая, ибо культ героев почетен в сообществе кочевых племен царских скифов, – обдумав предложение Фамира, решительно заявил Октомасад. – Зная об излишней горячности царевича, я поручаю тебе, Фамир, зорко присматривать за Уархагом, дабы удерживать его в рамках благоразумия, достойного славного рода правителей Скифии!
В ответ на слова царя вельможа так рьяно закивал головой, что его толстые щеки заколыхались, словно бараний курдюк. Расчетливый пройдоха был безмерно рад, что его коварный замысел удался, и он сможет вдали от Октомасада с еще большей легкостью разрушать и без того порочную душу Уархага, делая его опаснейшим врагом родного отца. А молодой царевич с большим воодушевлением воспринял свое