Ночной госпиталь. Fluwerty ⠀ ⠀
сегодняшний вечер у меня были свои планы. Я спешила домой, даже не обращая внимания на разукрашенные цветом заката фасады зданий. Закрыв входную дверь, я быстренько переоделась в домашнюю одежду и села за ноутбук. Может, найду что-то в интернете.
Убийство было похоже на ритуальное. Но ничего, кроме страшных историй для подростков, я не нашла. Моя первая догадка пока что не оправдалась, но я решила ее не забрасывать. Может, это дело того же самого убийцы, который действовал во время стажировки Александра? Но снова ничего. Пусто. Завтра ночная смена, наверное, нужно попробовать что-то выпытать у главы нашего корпуса.
Утром отчеты Татьяны Борисовны и правда лежали на столе, дожидаясь своей участи. Заключения на этот раз были верны. Даже как-то не по себе. Нужно будет на всякий случай еще раз все это просмотреть с Александром Владимировичем.
Татьяна Борисовна была выходная сегодня, так что вечером чаепития я не ждала. Но позже у меня все же был гость.
– Тетенька, мне страшно, – в кабинет, не постучавшись, вошел мальчик, которого мы с Александром видели ночью.
– Что случилось, солнышко? – я посадила ребенка себе на колени и обняла.
– Можно я здесь посплю?
– Что-то не так с твоей палатой?
– Да, – тихо ответил мальчик.
Его тон меня не на шутку встревожил:
– Что не так?
– Там кто-то есть. Я его не вижу. Но он постоянно рядом.
– Идем.
Я повела ребенка в кабинет Александра Владимировича. Когда я вошла, мужчина непонимающе посмотрел сначала на мальчика, потом на меня.
– Потом, – я твердо отрезала последующие вопросы. – Можно он здесь переночует?
Доктор несколько секунд колебался, но потом все равно кивнул. Малыш лег на диван. Я с опаской спросила у него:
– А здесь есть кто-то?
– Нет, здесь хорошо,– после этих слов мальчик почти сразу уснул.
– Что это значит? – тихо спросил мужчина, выключая свет в кабинете.
– Он говорит, что в его палате постоянно кто-то есть. Я боюсь за малыша.
– Что там с его выпиской?
– На днях состоится. Но он уже здоров.
– Постарайтесь его выписать как можно раньше. Это важно.
– Вы что-то знаете? Тревожность точно не может быть симптомом?
Александр Владимирович посмотрел на мальчика, который, свернувшись калачиком, тихо посапывал. Лицо доктора Барсова выглядело крайне обеспокоенно. Мужчина точно что-то скрывал. Нужно было брать разговор в свои руки.
– Сколько тогда было жертв? – твердо спросила я, переводя тему.
– Я не уверен, что это случаи одного и того же типа, – неуверенно сказал Александр.
– Неважно. Нужно готовиться к любым вариантам.
– Три. Было три ребенка, – сдался доктор.
– Почему убийства прекратились?
– Не знаю. Они просто закончились. Хватит, лучше давай подумаем, что можно сделать. В тот день дежурили Волкова и Семенова.
– Вы тоже там были?
– Заехал вечером забрать отчеты. Меня проводила в