Кривая моей жизни. Юлия Лазарева
никогда не испытывал. И дело далеко не в физическом влечении, ведь с ним-то как раз всё гораздо проще. А теперь понял, что больше затягивать не хочу, не вижу смысла и дальше врать тебе. Всё-таки треугольники и двойная жизнь, они не для меня.
– Какая женщина, Илья, ты о чём вообще? – её мозг отказывался воспринимать поступающую информацию.
– Пойми, у нас с ней всё предельно серьёзно. Поэтому предупреждаю заранее, что намерен развестись. Конечно, никто тебя с сыном на улицу не выгонит. Дам время решить необходимые вопросы, а также после стану помогать в финансовом плане.
– А лечение, Илья? Ты о нём не забыл? Я чисто физически не смогу работать и мотаться с ребёнком постоянно по больницам, сам ведь знаешь, как часто его кладут на обследование и всякие процедуры. А выплаты после полутора лет копеечные, в прямом смысле. На что нам жить? И где?
– Я всё помню и сказал же, что помогу. Не оставлю вас на произвол судьбы. Лечение закончится. Работу потом найти сможешь, с твоими-то способностями и с моими связями. Жить пока будете тут, фирма всё равно оплачивает. А вещи соберу завтра же.
– Прости, но я сейчас вообще ничего не понимаю. Выходит, ты столько времени мне врал, – прошептала потрясённая девушка.
– Настя, мне, правда, очень жаль. Я долго пытался как-то совладать с собой, ведь всё прекрасно осознавал. Не хотел поступать так по-свински. Да и к тебе я вообще-то очень хорошо отношусь, ты для меня всё же не последний по значимости человек. Думал, просто помутнение нашло, которое пройдёт, если переждать и перетерпеть. Бывает же так, что вдруг быстро загораешься и ещё быстрее остываешь. Но это оказалось выше моих сил. В итоге не выдержал и сдался. Извини. Давай всё обсудим подробнее, например, завтра. Сейчас уже очень поздно, да и ты, как я вижу, устала, – с этими словами он развернулся и, прихватив с собой пару необходимых вещей, покинул квартиру.
Его жена же сидела, ошарашенная, пытаясь переварить всё только что сказанное.
***
Минула неделя после того, как Илья оставил их ради другой женщины, а Настя не успела ещё оправиться от этой новости. Она до конца не верила в произошедшее, и ей всё время мерещилось, будто мужчина вот-вот вернётся домой, спросит о том, как они провели день, подхватит сына на руки, поцелует её. По привычке принималась обдумывать, чего бы вкусненького приготовить ему на ужин, но вскоре вспоминала, что необходимость составлять меню теперь отпала. Детский рацион был строго регламентирован в связи с возрастом, а также особенностями организма, и это являлось частью лечебного процесса. Сама же девушка практически ничего не ела, ограничиваясь в основном бутербродами или полуфабрикатами, не требовавшими больших затрат времени и энергии. Пару раз папа заглядывал навестить малыша, но надолго при этом не задерживался.
И вот однажды ночью состояние ребёнка резко ухудшилось. Перепугавшись не на шутку, Настя трясущимися руками вызвала скорую, которая отвезла их в клинику. Там ей сообщили, что течение болезни приняло неожиданный поворот, и теперь нужно