Измена. Прощай, моя любовь…. Софья Май
подарки, ни с кем не нужно делать делить, и покупать меньше, – продолжает Тима, не видя жёсткости в глазах Кристины, – Я сегодня чуть не рехнулся, пока всем набрал. Это же нужно никого не забыть. А так все подарки только твои под елкой.
Сахарова сидит с прямой спиной.
– Мы не празднуем Новый год, – тихо говорит Кристина.
– Это как? – не успокаивался Тима, он мастер бестактных вопросов, под кожу залезет, но все выведает.
– Вот так. Отец считает, что это не праздник в отличие от первого мая. Вот первое мая на широкую ногу нужно праздновать. Это же день трудящегося населения, а Новый год для малышей, – смеётся Сахарова, меняя тему.
Арес толкает Тиму в бок и качает головой, прося не лезть к Кристине с вопросами.
– Так записки все подготовили? – спрашивает Арес.
– Салфетки там, – показываю на островок на кухне, – Ручки, зажигалка тоже.
– Как в «ёлках»? – спрашивает Сахарова, а в глазах такой огонь, словно к нам Дед Мороз собственной персоной залетел на санях.
Не ну чудо, думаю про себя. Радуется запискам и празднованию Нового года. Может поэтому, так нравится мне. Она другая.
– Да, – отвечает Тима, – Блин, а как это не праздновать Новый год? Ты прости за такие вопросы ,просто я не могу представить.
Арес опять толкает в бок Тимофея.
– Нормально, – отвечает девушка, – Мы с мамой спать ложимся, а отец уходит к кумовьям в гости. Просто спим.
Обалдеть, думаю про себя. Отличный папаша, жена с дочкой дома спят, а он по друзьям шаблается. Кстати заметил, что Сахарова ни разу не сказала "папа" или даже “батя” только "отец" и очень строгим голосом. Интересно кто в семье придумал не праздновать Новый год, не удивлюсь, если ее отец. Да и ситуация с тем, что она осталась одна в Москве тоже смущает.
За столом все замолчали.
– Так включай погромче президент говорит, – громко сказал отец.
Все разворачиваются к телевизору. Арес бежит за салфетками и ручками раскладывает для каждого. Отец берет бутылку шампанского и готовится.
– Поздравляю с новым годом! – заканчивает речь президент.
Начинают бить куранты. Отец начинает открывать бутылку, громкий хлопок. Все пишут на салфетках свои желания. Отец разливает по бокалам. Зажигалкой поджигаем и передаем другому. А я смотрю на свою салфетку. Вот уж точно заветное желание.
"Сахарова Моя" смотрю и быстро скомкав, начинаю поджигать, бросаю в бокал и залпом выпиваю.
– С новым годом! – радостно кричит мама и начинает нас обнимать по очереди.
Сахарова попадает во всеобщие обнимашки семьи Константиниди и я вижу что она нам нужна. Но мне в первую очередь. И никаких шансов у нее больше нет. Моя девочка. Спасибо Аресу, что привез ее. Весь вечер мучился, отговаривал себя. Но смысла нет, будет моей. Я кожей чувствую, что готов к охоте, и она мне чертовски понравится. Не стоило маленьким, хорошим девочкам приходить в логово и будить злобных драконов.
– Одевайтесь! – громко говорит Маркус, – Салют смотреть.
Мы выходим. Все кроме бати, он