По ту сторону с Ёкаем. Finik Fu
не просто сделает вид?
– Чьё лицо ты носишь? Так стыдишься своего настоящего?
Этот вопрос мучил Есению уже давно, но страх не позволял его озвучить. Однако под напором эмоций слова сами сорвались с губ.
Она замерла, осознавая, что только что спросила. Внутри всё сжалось в ожидании его реакции.
Но лис не разозлился.
Наоборот – в его голосе прозвучала даже лёгкая гордость.
– Это моё лицо и моё тело. Хочешь – верь, хочешь – нет.
– Но ты ведь лис…
– Наполовину лис.
"Значит ли это, что он наполовину человек? Или он снова врёт? А если нет… выходит, кицунэ и люди могут сношаться?"
От этой мысли её передёрнуло.
Лис заметил перемену в её выражении лица и довольно прищурился.
– Ты выглядишь напуганной. Мне нравится. Так гораздо лучше, чем когда ты злишься и становишься красной, как перезревший помидор.
Он наконец отступил на пару шагов, позволяя ей свободно вздохнуть.
– А мне твоё лицо не нравится ни с одной эмоцией.
– Правда? – ухмыльнулся он. – А кто это пару минут назад прижимался ко мне?
Есения растерялась.
Она ведь и правда прильнула к нему, вдыхая запах волос, ощущая тепло его груди…
– Я… я думала, что это мама.
– Ой, да ладно тебе. В глубине души ты понимала, что это я. Просто признайся, что хотела позажиматься со мной.
– Пфф! – Она вспыхнула.
Несомненно, он был красив. Высокий, поджарый, с идеально сложенным телом…
Но, несмотря на все это, она никогда не рассматривала его как любовный интерес. Довольно тяжело увлечься тем, кто на постоянной основе угрожает и запугивает тебя.
– Ты вспомнила что-нибудь еще? – резко сменил тему он.
– Нет… Но, как я говорила ранее, если поможешь мне выбраться отсюда, я очень постараюсь вспомнить.
Не успела девушка договорить, как лис резко схватил ее за запястье, впиваясь когтями в грудь. И только когда острые кончики задели внутренности, до нее дошло, что она снова не сдержала язык за зубами.
Почему каждый раз, когда он улыбается и смеется с ней, это кажется хорошим знаком? Почему она каждый раз ведется на это и начинает показывать характер?
«Он ведь сейчас убьет меня… А может, так будет лучше? И тогда мне больше не придется страдать».
– Мне казалось, что вчера я достаточно ясно выразился. Ты будешь играть по моим правилам, или я приведу в исполнение все свои угрозы. В этом можешь даже не сомневаться.
– Что… что ты делаешь? – Ее дыхание стало прерывистым, тело словно окаменело. Его хватка была чудовищно сильной.
– О, я всего лишь слегка прикасаюсь к ядру твоей души. Одним движением могу разорвать его в клочья – и твоя сансара в этом мире завершится.
Пока он говорил, Есения чувствовала, как ускользает. Ей вдруг до безумия захотелось спать. Это было странное ощущение, не похожее ни на боль, ни на обычное недомогание. Что-то иное, неизведанное, пугающее.
– Ты чего так посинела? Тяжело дышать? Ой… кажется, твоя мать плачет, ее выводят из палаты.
Лис