Обреченный мир. Аластер Рейнольдс
себя расправиться в три приема, вытер липкий жир с губ и уперся взглядом в двери вокзала. Где же Мерока? В конце концов, не слишком ли они спешат?
Девушка появилась в дверях вокзала пять минут спустя и зашагала к круглосуточному кафе. Лицо непроницаемое – не определить, купила она билеты или нет. Она распахнула дверь, прошла к стойке и уселась рядом с Кильоном.
– Все в порядке?
– Допивай кофе.
Кильон и Мерока подавленно молчали, словно влюбленные после прилюдной ссоры. Мерока то и дело бросала взгляд на часы за стойкой, сверялась с наручными часами и часами над входом в здание вокзала. Было уже десять минут одиннадцатого, до отхода поезда оставалось меньше пяти минут. Его наверняка уже подали и готовили к отправлению.
– Разве нам не пора?
– Хочешь путешествовать один? Пожалуйста!
– Видела кого-нибудь в здании вокзала?
– Пару человек, не больше.
– Я имел в виду кого-нибудь подозрительного. – Кильон перехватил взгляд бармена, выложил на стойку банкноту и махнул рукой: мол, сдачи не надо. – Моих возможных преследователей.
– Думаешь, они так и расхаживают, ничуточки не таясь? – покосилась на него Мерока.
– Нет, не думаю. Зато надеюсь, ты достаточно компетентна, чтобы подмечать то, что не видит простой обыватель.
Мерока затихла, явно расстроившись, что не может подобрать язвительный ответ.
– Я никого не видела, – наконец призналась она. – Но это не значит, что опасности нет. Ангельские лазутчики хороши, засечь их трудно. Даже мне.
Кильон глянул на свои часы.
– Тогда остается лишь уповать на лучшее. Нам не пора?
– Поезд отправляется через три минуты.
– Чтобы добраться до платформы нужно как минимум две минуты.
– Девяносто секунд. – В голосе Мероки зазвучал металл.
Еще полминуты они посидели молча, потом девушка кивнула – пора, мол. Кильон чувствовал и взгляд бармена, и полное равнодушие троих посетителей. Они с Мерокой покинули кафе, пересекли улицу и вошли в здание вокзала. Минутные стрелки всех часов на арке застыли на отметке двенадцать, словно механизмы, скрытые циферблатами, переводили дыхание. Потом стрелки двинулись дальше. До отхода поезда оставалось менее минуты.
Мерока и Кильон быстро шагали по сводчатому полумраку вокзала, едва не срываясь на бег. Вниз по синей плитке лестниц, на деревянный настил перрона, где сильно пахло маслом, паром и озоном. Мерока не оставила и секундной форы, зато у выхода на посадку, где проверяли билеты, никто не болтался. Их пропустили, велев поторапливаться. На платформе не было ни одного пассажира: все они вместе с багажом уже находились в поезде. Вдоль состава расхаживали только проводники в шляпах-таблетках, белоснежных перчатках и с серебряными свистками наготове да носильщики с пустыми тележками. Тепловоз был ярко-красный, как транзисторный приемник. По другую сторону от платформы черный паровоз с длинным составом грузовых вагонов застыл, дожидаясь, когда его