Мегалион или когда умолкают свирели. Часть 1 Возвращение Светозара. Виктор Николаевич Морозов
километров пять от поляны, не больше, – не задумываясь, ответил Григорий.
– Километров пять, – повторила за ним девушка, – а сколько это, километры?
– Километр – это тысяча метров.
– А метры – это сколько, Гори? – снова поинтересовалась Дея.
Григорию не хотелось пускаться во все эти долгие объяснения, но из вежливости он ответил:
– Дея, метры и километры – это меры длины или расстояния, которые приняты у нас. Есть ещё сантиметры, миллиметры и так далее.
Ему хотелось, чтобы она поняла, и он стал приводить примеры.
– Вот посмотри на меня, – он встал перед ней. – Мой рост примерно один метр восемьдесят сантиметров, один метр – это сто сантиметров, – Григорий жестами демонстрировал длину, потому что не был уверен, что Дея его понимает.
– Посмотри на меня, Дея, ещё раз, скажи, какой у меня рост.
– Где-то шесть футов, – не задумываясь, ответила Дея, – или примерно два с половиной аршина, или десять пядей, или сорок пять вершков.
– Здорово! – удивлённо произнёс Григорий, а про себя подумал: «А ведь она мне говорит о старорусских мерах длины», – и уже вслух поинтересовался: – А какими ещё мерами длины ты пользуешься?
– Есть такая мера расстояния, как даль – это двести тринадцать вёрст, лунная даль – тысяча шестьсот семьдесят далей, дальняя даль – двадцать два миллиарда семьсот шестьдесят один миллион двести сорок девять тысяч далей, – Дея увлечённо перечисляла меры длины. Вдруг она остановилась и спросила:
– Гори, а чему равен у вас в сантиметрах один вершок?
– Один вершок… – задумался Григорий и вспомнил, что в его блокноте на первых страницах расписаны различные меры длины и в том числе, возможно, старорусские.
Он достал из внутреннего кармана блокнот и стал искать.
– Вот, – радостно произнёс он и зачитал: – Одна верста равна, примерно, одной целой и семь десятых километра, один аршин равен семидесяти одному сантиметру, одна пядь равна восемнадцати сантиметрам, а вершок равен четырём с половиной сантиметрам.
Дея ненадолго задумалась.
– Ну вот, значит, до твоего дома четыре целых и шестьдесят восемь сотых версты. Верно? – словно отрубив, спросила Дея.
– Ну да, примерно так, – неуверенно проговорил Григорий.
– Не примерно, а точно, – улыбнувшись, подтвердила девушка.
– Хорошо, но что это меняет, милая Дея? – уже потеряв нить разговора, спросил Григорий. Он действительно уже забыл, зачем они занялись этими вычислениями, подсчётами. Он помнил только одно, что ему необходимо возвращаться домой и как можно скорее.
Дея вдруг сообщила то, от чего у Григория по спине прошёл холодок:
– Гори, ты сказал, что до дома тебе идти пять вёрст. Правильно?
– Правильно.
– Но за двадцать вёрст отсюда ты не встретишь ни одного жилого строения, а если и встретишь, то это будет мой дом, – она пристально смотрела на реакцию незадачливого путешественника.
По сути, эти слова из уст