Мегалион или когда умолкают свирели. Часть 1 Возвращение Светозара. Виктор Николаевич Морозов
что он не реагирует на её слова, она неожиданно очень мягко спросила:
– Ты меня слышишь, Герольд? Я так волнуюсь, столько всего произошло. Отец вне себя от ярости! Этот негодяй Орин опять что-то замышляет. Неймётся ему всё, ну ничего, недолго ему осталось, скоро всё закончится, и я лично приму участие в решении его судьбы. И уверяю тебя, она будет незавидной, и у всего его семейства!
Последние слова никак не соотносились с внешностью девушки. Григорий по-прежнему молча сидел, ничего не понимая из сказанного, а про себя думал: «Какие же одинаковые эти женщины. Измерения разные, а причитания одни и те же». И чем больше он слушал незнакомку, тем отчётливее проскальзывали в её интонациях, манере говорить, даже в построении фраз до боли знакомые нотки его жены Лидии.
– А мне знаешь, что сегодня приснилось? – резко сменив тему разговора, спросила девушка.
«Вот тебе и раз!» – не на шутку удивился Григорий. «И эта туда же», – подумал он, вспомнив об обыкновении жены пересказывать свои сны.
Прекрасная незнакомка села рядом с Григорием, погладила его по голове и стала рассказывать сон. Он ничем не отличался от привычных историй, которые обычно рассказывала жена, поэтому Григорий быстро потерял всякий интерес к нему и, деликатно остановив девушку почти в самом начале, сказал:
– Милая, давай твой сон обсудим позднее, мне бы сейчас принять душ и привести себя в порядок.
– Да, конечно, – изменив тон и явно обидевшись, отреагировала та. – Я немного отвлеклась. – Официальным тоном она быстро проговорила: – Душевая готова, одежда и список приглашённых там. У тебя не более часа, в десять часов начало собрания, я буду ожидать в зале. Не опаздывай.
Она встала и, не оглядываясь, направилась к выходу, изящно переступая ножками и слегка покачивая бёдрами. Девушка идеально ровно держала спинку, и все её движения излучали грациозность и величественность. У выхода она вдруг остановилась и, слегка повернув голову, добавила:
– И просмотри, пожалуйста, свою речь. Я её положу там же в душевой.
Дверь за ней тихо закрылась. «Ну наконец-то!» – подумал Григорий. Ему непременно нужно было какое-то время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. «Что делать? Что делать?» – неустанно бился в его голове один и тот же вопрос. «Нужно сосредоточиться, – успокаивал себя Григорий. – Ясно, что планируется какое-то большое собрание, и там, по всей видимости, будут обсуждаться государственной важности вопросы. Я должен выступить с речью. Стоп! Где эта речь? Ах да, она сказала, оставит её в ванной комнате. Хорошо, допустим, я иду к приглашённым. Читаю речь. Так, а на каком языке написана речь? Это какое-то безумие! А если я просто сознаюсь и скажу всё как есть? Нет, нельзя. Кто мне поверит? А ещё хуже, арестуют и казнят, а эта фея будет в первом ряду наблюдать за казнью. Но как же тогда быть? Может, бежать? Но куда? Наверняка будет охрана. Конечно, ведь она сказала, что соберутся депутаты совета и члены кабинета министров. А кто я во всей этой истории –