Возвышение Бонапарта. Альберт Вандаль
Долина Роны. – Лион – Центр. – Юго-западу грозит восстание. – Тулуза и Бордо. – Упадок духа в Вандее. – Шуаны. – Волнения в северных городах. – Бельгия и рейнские департаменты. – Четыре Вандеи в перспективе. – Сила и слабость роялистской партии; принцы – Восстание в Верхней Гаронне и соседних департаментах. – Запад отстал; решено взяться за оружие. – Три заговора. – Что предпринимает правительство. – Воззвание мадам де Сталь к справедливости. – Тирания и распущенность.
I
Жубер выехал из Парижа 28 мессидора – 16 июля, с тем, чтобы разбить Суворова и снять траур с наших знамен, унося с собой надежды политиков, ожидавших от генерала-победителя создания нового правительства и преобразования Франции. В заботах о его успехе, как вне, так и внутри страны, посвященные не останавливались ни перед чем. Решено было дать ему в товарищи и менторы Моро, поставив рядом и пылкостью мудрость. Чтобы Привязать Жубера к тому, что было тогда наиболее привлекательного в политическом мире и обществе, ему сосватали невесту, девицу де Монтолон, племянницу Семонвилля, человека, все предвидящего и всегда обращавшего взор в сторону восходящего светила.
Приключения Жубера начинались как сентиментальный роман; это нравилось парижанам. Свадьбу сыграли в Гранпрэ, В Шампани; затем генерал отвез молодую жену к своим родителям в Пон-де-Во, в его родной департамент Эн (Ain). После нескольких дней, проведенных в объятиях жены, он вырвался из сладостных оков и помчался в бой, унося с собою талисман – ее портрет. Он выказывал лихорадочное нетерпение победить, прославить себя новой славой и затем бросить на чашку политических весов всю тяжесть своего меча.
Он несомненно готов был произвести переворот; гораздо менее несомненно, чтобы он захотел всецело подчиниться Сийэсу и работать исключительно для буржуазной факции. С Гойе он не стеснялся дурно говорить о Сийэсе;[245] он выставлял на вид свою восторженную преданность республике, что не мешало ему допускать к себе эмиссаров претендента.[246] Замечательно, что правительство реставрации, столь враждебное памяти и славе революции, оказало памяти Жубера почти официальный почет.[247] Следует ли из– этого, что Жубер, готовясь нанести решительный удар, стремясь прежде всего спасти Францию от опасности, грозившей ей извне, и от анархистов, в то же время не отгонял от себя мысли впоследствии завести переговоры о реставрации? Как бы то ни было, вообще, генералы, вошедшие в это дело, менее непримиримые, чем реформаторы-конвенционалисты, менее стесненные обременительным прошлым, отнюдь не намерены были предоставить штафиркам организовать будущее правительство, орудуя по своему произволу и соблюдая исключительно свою выгоду.[248] Можно думать, что и Жубер, если он и рассчитывал достигнуть власти с помощью Сийэса и его группы, мечтал впоследствии разыграть роль посредника между партиями, быть может, примирителя Франции и Бурбонов.
Для Сийэса самое важное было удержать
“Mémoires de Gohier”, 1, 53.
Впоследствии Сен-При (Saint-Priest) писал барону d'André: “Что до Жубера, он умер, и, значит, его сношениям с вами конец”. – Архив министерства иностранных дел, 23 сентября 1799 г.
Когда ему воздвигали памятник в его родном городе, правительство реставрации доставило на свой счет все необходимые материал.
La Fayette, V, 123.