Пространство-время. Хроники поиска во времени. Книга первая. Патрик Шеридан
Довольно милое местечко, но его клиенты проявляли некоторую подозрительность к незнакомцам, и это напомнило мне о скрытых наблюдателях. Интересно, кто эти таинственные люди: секретные организации или преступники? Я уже ожидал, что откуда-нибудь выскочит Алекс и расскажет мне. Растерянное ожидание сменилось нетерпением, хотелось, чтобы на лоне природы всё раскрылось, и я бы покончил с этим. В конце концов, мы взяли бутылку вина и вернулись в коттедж, чтобы насладиться чудом настоящего камина. Набрали в сарае немного дров и устроились у очага, созерцая, как он горит. Пока мы смотрели, разговоры становились эпизодическими, а дружеское молчание удлинялось. Тело моё расслабилось, впитывая тепло огня, и, повинуясь импульсу, я потянулся и выключил единственную настольную лампу.
Переход в сознании был настолько постепенным, что сначала я не заметил его. На мгновение мерцающий свет костра напомнил мне о мигающих огнях в танцевальном зале, но такое электронное волшебство внезапно показалось тривиальным и бессмысленным. Меня заворожила непрестанная игра света и цвета, ярких радужных оттенков извивающихся языков пламени, излучавших уютное тепло. Густой, кислый запах древесного дыма просачивался глубоко в ноздри, шипящий треск поленьев – этот хор природы, вызывал более древнюю алхимию. Раскалённое сердце огня, казалось, резонировало с вулканическими глубинами Земли: постоянно меняющееся, всегда одно и то же, мистическое сияние отражалось во взглядах бесчисленных человеческих существ на протяжении тысячелетий.
Это был мир Алекс, который я внезапно ощутил: древний, первозданный мир, с неторопливым безразличием нёсший на себе мишуру двадцать первого века. Я почувствовал присутствие Мозгового Червя. Ему не нравилось такое созерцание, но, как ни странно, он больше не пугал меня. Червь казался далёким и слабым, и отодвинулся в сторону глубиной охватившего меня настроения. Я оставался абсолютно неподвижным, слишком погружённым в это переживание, чтобы удивляться его природе. Казалось, во мне открылась какая-то новая глубина бытия, что-то вневременное и неизменное. Повсюду пульсировали невидимые энергии, и моё видение расширилось за пределы мимолётной реальности каменных стен коттеджа, далеко за пределы моей формы, видящей сны у огня. Я просыпался от живого сна, сон веков отступал, и неведомые чудеса зажигали моё воображение. Какими ничтожными, глупыми, казались муравьиные заботы человечества, какими трагичными – навязчивые идеи всех этих зашоренных умов.
– Говорят, можно увидеть будущее, – неожиданно сказал Чарльз.
– Что? – удивленно хмыкнул я, пораженный интенсивностью своих мечтаний. Его слова необъяснимо резонировали с охватившим меня околотрансовым состоянием.
– Говорят, в языках пламени можно увидеть будущее, – пояснил Чарльз. – В огне девушки высматривали своих будущих мужей.
– О, – пробормотал я, пытаясь сосредоточиться, – кто знает, возможно, так оно и было.
Чарльз бросил на меня странный