Непридуманные истории «Запрет на счастье». Кирилл Ковалев
и дальше мне придется идти одному.
Наш последний день, когда мы вновь прошли по до боли знакомому пути, ничем не отличался от предыдущих. Так же ярко светило солнце, та же продавщица мороженного вручила нам два эскимо, тот же детский смех вокруг небольшого мраморного фонтана, и нежная улыбка Светика, которую я мягко держал за руку. Мы уже прошли слегка пожухшую от жары зелень молодого парка, и последнюю дорогу с двух сторонним движением, когда я в последний раз заглянул в глаза Светланы. Резкий порыв изнуряющего летнего ветра, легко сорвал соломенную шляпку с головы Светика. Она рефлекторно повернулась вслед за улетающей шляпкой, сделала несколько шагов обратно, неосознанно выйдя на проезжую часть, бросив на меня последнюю улыбку. В тот же момент к ней подлетела бежевая волга, и на бешеной скорости сбив девушку с ног, со страшным звуком врезалась в ближайшее дерево, расколов его надвое. Светик от такого столкновения навзничь упала на асфальт, ударившись виском об острый угол бордюра. Последняя улыбка стеклом застыла в ее глазах.
Я стоял в нескольких шагах от упавшей девушки, и не имея возможности даже пошевелиться, непонимающе смотрел на все происходящее. Я не чувствовал ни рук, ни ног, я даже не замечал дышу ли я. Я мельком услышал, как кто-то вызвал бригаду скорой помощи, сообщив об аварии, и в следующий же момент упал на колени, взяв еще теплую руку Светланы, которую я так не хотел отпускать, и из глаз моих потекли безмолвные слезы. Вскоре приехала карета скорой помощи и полиции. Мне пытались задавать какие-то вопросы, но я молча сидел на коленях, держа свою возлюбленную за остывающую руку, наблюдая за всем происходящим, через глухую стену отрешенности.
– Как же я хочу умереть! – стоном вырвалось из моих уст, когда родители приехали меня поддержать.
– Не смей даже думать об этом! – строго по-военному проговорил мой родитель. – Выкинь из головы эти мерзкие мысли!
– Я не вижу другого пути, все кончено. – я горел изнутри, моя душа стонала.
– Не глупи! – так же строго продолжил отец. – Тебе только двадцать один год, твоя жизнь только началась. Многое еще будет на твоем пути, и ты сам вскоре это поймешь и осознаешь, что на этой потере жизнь не заканчивается, а возможно, только начинается.
– Все пройдет! – продолжал родитель. – Переболит, но жизнь идет дальше, и ты ее должен прожить достойно, а не загубить по глупости.
– По глупости? – возмутился я, – А как бы ты себя повел на моем месте? – спросил я со злостью в голосе.
– Я? Я прожил бы жизнь за двоих, радуясь каждому моменту! – твердо ответил он. – Неужели ты думаешь, что она захотела бы забрать тебя с собой? – и здесь я действительно задумался.
На кладбище, я пробыл дольше всех, стоя и смотря, как она улыбается на фотографии. Я много думал, после разговора с отцом и сейчас был готов отпустить её. Весь не долгий путь до стоянки, я заставлял себя не оборачиваться, и всю дорогу мысленно повторял: «Извини, извини, что оставляю